Для истинных готов с бледной кожей и черными волосами! Продаю по большой цене черно-белый телик с видаком, с записью похорон Брежнева. Готично до безобразия. Цена введет в депрессию...
***
Они написали сценарий. Они наняли актёров. Они арендовали кинотехнику. Но забыли, о чём фильм. Смотрите на видео: "Девятое чё-то там".
***
Немногие знают, что Лев Толстой писал свои произведения тушью. Тушью Max Factor. Это придавало его романам дополнительный объем, длину и выразительность
Современные теории создания Вселенной утверждают, что, если она все-таки была создана, а не появилась сама собой, то произошло это между десятью и двадцатью тысячами миллионов лет назад. Если же говорить о Земле, то полагают, что ей около четырех с половиной тысяч миллионов лет.
Эти даты неверны.
Средневековые иудейские ученые датой Созидания считали 3760 год до р.х., а греческие православные теологи – 5508 до р.х.
Эти предположения также неверны.
Архиепископ Джеймс Ашер (1580-1656) в 1654 году издал книгу "Annales Veteris et Novi Testaments", где датой создания Земли и Небес назвал 4004 год до р.х.[1] Один из его помощников провел дальнейшие вычисления и с гордостью сообщил, что Земля была создана в воскресение, 21 октября 4004 года до р.х., ровно в 9 часов утра, поскольку Бог предпочитает заканчивать работу с утра пораньше, пока Он в хорошей форме.
Он так же ошибся. Почти на четверть часа.
Вся эта история с окаменевшими скелетами динозавров – всего лишь шутка, которую палеонтологи еще не поняли.
Все это доказывает две вещи:
Во-первых, Бог движется невероятно таинственными, если не сказать, окольными путями. Бог не играет в кости со вселенной; Он играет в Свою собственную необъяснимую игру, которую, с точки зрения любого другого игрока[2], можно сравнить со сложным и непонятным покером в черной комнате с пустыми картами и баснословными ставками против Крупье, который не объясняет правил и постоянно улыбается.
Во-вторых, Земля – это весы.
Астрологический прогноз для весов в колонке «Ваши Звезды Сегодня» в «Рекламнике» Тэдфилда на день, когда начинается наше история, гласит:
ВЕСЫ. 24 сент. – 23 окт.
Вам может казаться, что вы двигаетесь по замкнутому кругу. Давно назревавшие домашние проблемы останутся неразрешенными. Избегайте ненужного риска. Друг очень важен для вас. Отложите важные решения, пока будущее не прояснится. Сегодня вы подвержены желудочным расстройствам, поэтому избегайте салатов. Помощь может придти из неожиданных источников.
Все это абсолютно точно, от и до, за исключением части про салат.
***
Ночь не была темной и дождливой.
Она должна была быть, но такова уж погода. На каждого чокнутого профессора, которого в ту ночь, когда его Великий Труд закончен и уже лежит на столе, приходятся дюжины тех, кто просто сидит под яркими звездами, пока Игорь подсчитывает добавочное время.
Но не позволяйте туману (возможен дождь, температура опустится до 25 градусов) дать вам ложное ощущение защиты. Только то, что ночь теплая, еще не значит, что темные силы бездействуют. Они действуют всегда. Они повсюду.
Вечно. В этом вся суть.
На заброшенном кладбище притаились двое. Две темные фигуры, одна – сутулая и приземистая, другая – поджарая и грозная, и оба – олимпийские чемпионы по затаиванию. Если бы Брюс Спрингстин стал записывать альбом «Рожден, чтоб Таиться», эти двое были бы на обложке диска. Они скрывались в тумане уже час, но они так размеривали силы, что могли прятаться всю ночь, если нужно, и в них было достаточно мрачной угрозы для последнего рывка затаивания перед рассветом.
Наконец, через двадцать минут, один из них сказал:
- Да чтоб его. Он должен был появиться несколько часов назад.
Говорящего звали Хастур. Он был герцогом Ада.
***
Многие события – войны, эпидемии, внезапные аудиторские проверки – считаются доказательством тайного вмешательства Сатаны в дела Человечьи, но когда студенты-демонологи собираются вместе, среди главных претендентов на место экспоната А обязательно оказывается лондонская кольцевая автострада М25.
Разумеется, они ошибаются, полагая, что чертова дорога является злом лишь потому, что изо дня в день порождает невероятные схватки и раздражение.
На самом деле лишь немногие на всей планете знают, что сама форма М25 образует знак «одегра», что на языке Темных Жрецов Древнего Мю означает «Слава Великому Зверю, Пожирателю Миров». Тысячи автомобилистов, которые день за днем газуют по вероломной дороге, дают тот же эффект что и вода на молельном колесе, намалывая бесконечный туман низкосортной злобы, загрязняющий метафизическую атмосферу на целые мили вокруг.
Это было одним из лучших достижений Кроули. На него ушли годы, включая три компьютерных взлома, две кражи, незначительную взятку и, одной дождливой ночью, когда ничего из этого не сработало, два часа, проведенных на хлюпающем поле, переставляя маркерные флажки всего на несколько невероятно важных оккультных метров. Когда Кроули увидел первый тридцатимильный хвост, он ощутил теплое чувство от хорошо сделанного плохого дела.
Оно принесло ему благодарность.
Сейчас он ехал на скорости 110 миль в час где-то на востоке Слаута. В нем не было ничего особенно демонического, по крайней мере, по классическим стандартам. Никаких рогов, никаких крыльев. Следует признать, что он слушал кассету “Best of Queen”, но не стоит делать из этого никаких выводов, поскольку любая кассета, оставленная в машине более чем на две недели, превращается в альбом “Best of Queen”. Никаких особенных демонических мыслей не было в его голове. На самом деле, он слегка интересовался тем, кто же такие Мо и Шендон.[3]
У него были темные волосы и правильные скулы, он носил туфли из змеиной кожи, или он, возможно, носил туфли, а своим языком он мог творить действительно странные вещи. И, порой забываясь, он начинал шипеть.
Еще он не слишком часто моргал.
Он вел черный бентли 1926 года, единственным владельцем которого с самого выпуска был Кроули. Он за этим проследил.
Опаздывал он потому, что бесконечно наслаждался двадцатым веком. Он был лучше семнадцатого, и гораздо лучше четырнадцатого. Во Времени хорошо то, всегда говорил Кроули, что оно все дальше уносит его от четырнадцатого века, самого чертовски скучного столетия на всем Божьем, простите его французский, свете. Двадцатый век мог быть каким угодно, но не скучным. На самом деле, мигающий синий свет в зеркале заднего вида последние пятьдесят секунд говорил Кроули, что его преследуют два человека, которые хотят сделать этот век еще более интересным для него.
Он взглянул на часы, сконструированные для кого-то, вроде богатого ныряльщика, которому бы хотелось знать, который час в двадцати одной столице мира, пока он внизу[4].
Бентли прогромыхал по съезду с автострады, завернул за поворот на двух колесах и опустился на покрытую листвой дорогу. Синие огни следовали за ним.
Кроули вздохнул, снял одну руку с руля и, полуобернувшись, сделал через плечо сложный жест.
Свет потускнел вдали, поскольку полицейская машина остановилась, к большому удивлению сидящих в ней. Но это изумление будет ничем по сравнению с тем, что они испытают, открыв капот и увидев, во что превратился двигатель.
***
На кладбище Хастур, высокий демон, передал окурок Лигуру, приземистому и более талантливому маскировщику.
- Вижу свет, - сказал он. – Этот быстрый засранец приближается.
- На чем это он едет? – спросил Лигур.
- Это автомобиль. Карета без лошади, - объяснил Хастур. – Полагаю, их еще не было, когда ты был здесь в последний раз. По крайней мере, не во всеобщем пользовании.
- Перед ними человек ходил с красным флагом, - припомнил Лигур.
- Полагаю, с тех пор они немного продвинулись вперед.
- Что он из себя представляет, этот Кроули? – спросил Лигур.
Хастур сплюнул.
- Он здесь слишком давно, - ответил он. – С самого начала. Прижился, как мне кажется. Водит машину с телефоном.
Лигур обдумал это. Как и многие демоны, он не слишком разбирался в технологии, и потому как раз собирался сказать «Спорю, ему нужно очень много проводов», когда бентли остановился у ворот кладбища.
- И он носит солнечные очки, - хмыкнул Хастур, - даже когда они не нужны. – Он повысил голос. – Да восславится Сатана, - произнес он.
- Да восславится Сатана, - эхом повторил Лигур.
- Привет, - Кроули махнул им рукой. – Простите, что опоздал, но вы же знаете, каково это на А40 у Денхэма, а потом я попытался срезать у Леса Чорли и...
- Теперь, когда мы собрались, - многозначительно проговорил Хастур, - провозгласим Дела Сегодняшние.
- Да. Дела, - повторил Кроули с виноватым взглядом человека, в первый раз за многие годы пришедшего в церковь и уже забывшего, когда нужно вставать.
Хастур откашлялся.
- Я искусил священника, - сказал он. – Когда он шел по улице и увидел прелестниц на солнце, я вложил Сомнение в его разум. Он мог стать святым, но через десять лет мы получим его.
- Это хорошо, - кивнул Кроули.
- Я совратил политика, - заявил Лигур. – Я позволил ему думать, что небольшая взятка не повредит. В течение года он станет нашим.
Они выжидающе посмотрели на Кроули, который широко улыбнулся.
- Вам это понравится, сказал он.
Его улыбка стала еще шире и более заговорщической.
- Во время ланча я заблокировал все портативные телефонные системы в центре Лондона на сорок пять минут.
За этим последовала тишина, нарушаемая лишь отдаленным шумом машин.
- Да? – произнес Хастур. – И что дальше?
- Послушайте, это было нелегко, - ответил Кроули.
- И это все? – спросил Лигур.
- Понимаете, люди...
- И как именно это принесет души нашему повелителю? – спросил Хастур.
Кроули собрался с мыслями.
Что он мог сказать им? Что двадцать тысяч человек чертовски сильно разъярились? Что можно было слышать, как с клацаньем закупорились дороги по всему городу? И что когда люди вернулись, то выместили злость на секретарях или регулировщиках движения, или еще на ком, а они – на других людях? Всеми теми мстительными способами, которые – и в этом самая соль – они придумали сами. И так до конца дня. Эффект этого был неисчислим. На тысячах и тысячах душ появился легкий налет черни, и для этого почти не требовалось пошевелить и пальцем.
Но демонам вроде Хастура и Лигура этого не объяснить. Большинство из них мыслят так, точно на дворе четырнадцатый век. Годами трудятся над одной душой. Разумеется, это искусство, но в эти дни нужно думать иначе. Не глубже, но шире. Когда в мире пять миллиардов человек, этих паскудников становится уже неразумно забирать поодиночке; нужно расширять область действия. Но такие демоны как Лигур и Хастур этого не понимают. Они бы никогда не додумались до, к примеру, телевидения на валлийском языке. Или налога на добавочную стоимость. Или Манчестера.
Он был особенно доволен Манчестером.
- Известные Силы, похоже, удовлетворены, - сказал он. – Времена меняются. Так что случилось-то?
Хастур достал что-то из-за надгробной плиты.
- Вот это, - ответил он.
Кроули посмотрел на корзинку.
- О, - вздохнул он. – Нет.
- Да, - улыбнулся Хастур.
- Уже?
- Да.
- И, э, я должен...?
- Да. – Хастур наслаждался этим.
- Почему я? – отчаянно заговорил Кроули. – Ты же знаешь меня, Хастур, это не мое, понимаешь, не моя сфера...
- О, твоя, твоя, - ответил Хастур. – Твоя сфера. Твоя главная роль. Бери. Времена меняются.
- Точно, - ухмыльнулся Лигур. – Для начала, они подходят к концу.
- Почему я?
- Очевидно, тебе оказали великую честь, - злорадствовал Хастур. – Подозреваю, Лигур бы отдал правую руку за такой шанс.
- Верно, - кивнул Лигур. По крайней мере, чью-нибудь, подумал он. Вокруг множество правых рук, так что не имеет смысла терять свою.
Из глубин своего грязного плаща Хастур достал планшет.
- Распишись. Здесь, - сказал он, ставя ужасающие паузы между словами.
Кроули рассеяно порылся в кармане и достал гладкую, матово-черную ручку. Выглядела она так, словно может превысить скорость света.
- Занятная ручка, - заметил Лигур.
- Может под водой писать, - пробормотал Кроули.
- И что они придумают дальше? – произнес Лигур.
- Что бы это ни было, им лучше поторопиться, - отрезал Хастур. – Нет. Не «А.Дж. Кроули». Твое истинное имя.
Кроули скорбно кивнул и нарисовал на бумаге сложный волнистый знак. На мгновение он вспыхнул в темноте красным светом и исчез.
- И что я должен с этим делать? – спросил он.
- Ты получишь инструкции позже. – Хастур нахмурился. – Чего ты волнуешься, Кроули? То, ради чего мы работали все эти столетия, приближается!
- Да. Точно, - кивнул Кроули. Теперь он уже не походил на ту гибкую фигуру, что вышла из бентли несколько минут назад. У него было затравленное выражение.
- Близится час нашего вечного триумфа!
- Вечного. Ага, - кивнул Кроули.
- И ты будешь орудием этой великой судьбы!
- Орудием. Точно, - пробормотал Кроули. Он поднял корзинку так, словно она может взорваться. Что, образно говоря, и случится в скором времени.
- Э. Ладно, - сказал он. – Я, э, пойду тогда. Хорошо. Покончу с этим. Не то, чтобы я хотел с этим покончить, - быстро добавил он, понимая, что может случиться, если Хастур напишет отчет, неблагоприятный для него. – Но вы же меня знаете. Я же старателен.
Старшие демоны не ответили.
- Так что я пойду потихоньку, - пролепетал Кроули. – Увидимся ско... увидимся. Э. Здорово. Отлично. Чао.
Когда бентли понесся в темноту, Лигур спросил:
- Что это значит?
- Это по-итальянски, - ответил Хастур. – По-моему, переводится как «еда».
- Забавное прощание. – Лигур посмотрел на удаляющийся свет задних фар. – Ты ему доверяешь? – спросил он.
- Нет, - отозвался Хастур.
- Верно, - кивнул Лигур. Этот старый мир был бы совсем другим, если бы демоны начали доверять друг другу.
***
Несясь сквозь ночь где-то к западу от Эмершема, Кроули выбрал случайную кассету и попытался вытащить ее из хрупкой пластмассовой коробки, следя при этом за дорогой. «Вивальди. Времена года», прочел он в свете передних фар. Спокойная музыка – как раз то, что ему сейчас нужно.
Он вставил ее в магнитолу ‘Blaupunkt’.
- Очерточерточерт. Почему сейчас? Почему я? – бормотал он. Когда его подхватили знакомые волны “Queen”
И вдруг Фрэдди Меркьюри заговорил с ним:
ПОТОМУ ЧТО ТЫ ЗАСЛУЖИЛ ЭТО, КРОУЛИ.
Кроули выругался про себя. Пользоваться электроникой для связи было его идеей, и в то время Внизу ее приняли и, как и всегда, поняли совершенно неверно. Он надеялся убедить их подключиться к Cellnet, но вместо этого они просто вклинивались в то, что он слушал в данный момент, и искажали это.
Кроули сглотнул.
- Благодарю вас, повелитель, - сказал он.
МЫ ВЕРИМ В ТЕБЯ, КРОУЛИ.
- Благодарю, повелитель.
ЭТО ВАЖНО, КРОУЛИ.
- Я знаю, я знаю.
ВАЖНЕЕ ВСЕГО, КРОУЛИ.
- Предоставьте это мне, повелитель.
ИМЕННО ЭТО МЫ И СДЕЛАЛИ, КРОУЛИ. И ЕСЛИ ЧТО-ТО ПОЙДЕТ НЕ ТАК, ПОСТРАДАЮТ ВСЕ ВОВЛЕЧЕННЫЕ. ДАЖЕ ТЫ, КРОУЛИ. ОСОБЕННО ТЫ.
- Я понял, повелитель.
ВОТ ТВОИ ИНСТРУКЦИИ, КРОУЛИ.
И вдруг он знал все. Он ненавидел это. Они могли просто сказать ему, вовсе не обязательно было внезапно вкладывать все это прямо в мозг. Он должен был приехать в определенную больницу.
- Я буду там через пять минут, повелитель, без проблем.
ХОРОШО. Я вижу силуэт человечка скоморох скоморох станцуешь ли фанданго...
Кроули ударил по рулю. Все шло так хорошо, эти несколько столетий он ведь действительно держал руку на пульсе событий. Именно так все и происходит, ты думаешь, что стоишь на вершине мира, и тут на тебя вдруг обрушивают Армагеддон. Великая Война, Последняя Битва. Рай против Ада, три раунда, одно Низвержение, никакого реванша. И все. Больше никакого мира. Вот что такое конец мира. Только вечный Рай или, смотря, кто победит, вечный Ад. Кроули не знал, что хуже.
Ну, Ад, конечно, хуже, по определению. Но Кроули помнил, каков из себя Рай, и кое в чем он был похож на Ад. Для начала, ни в том, ни в другом нельзя найти нормальной выпивки. И скука в Раю почти так же ужасна, как и живость Ада.
Но выхода нет. Нельзя быть демоном и обладать свободой воли.
Я тебя не отпущу (отпусти его)[5]...
Ну, по крайней мере, это случится не сегодня. У него будет время кое-что сделать. Для начала, фьючерсные контракты.
Ему было интересно, что может произойти, если он остановит машину здесь, на этой темной, сырой, пустой дороге, возьмет корзинку, раскрутит ее, а потом отпустит, а потом...
Что-нибудь ужасающее, вот что.
Когда-то он был ангелом. Он не хотел Падать. Просто связался не с той компанией.
Бентли ехал сквозь темноту, стрелка указателя топлива была на нуле. Она показывала на ноль уже более шестидесяти лет. Быть демоном не так уж и плохо. Для начала, можно не заправляться. Единственный раз Кроули купил бензин в 1967 году, чтобы получить бесплатную наклейку дырки-от-пуль-в-лобовом-стекле как у Джеймса Бонда, который ему тогда довольно нравился.
В корзинке на заднем сиденье нечто начало плакать; крик новорожденного был похож на сирену воздушной тревоги. Высокий. Бессловесный. И старый.
___________________
[1]В общем и целом это верно, но совершенно неточно в деталях, вероятно потому, что в своих исследованиях Терри и Нил пользовались вторичными небрежно составленными источниками.
Имя человека пишется Ашшер, название книги – “ Annales Veteris Testamenti” (Анналы Ветхого Завета), опубликована она была в 1950 году, и именно сам Ашшер точно определил время сотворения – полдень 23 октября 4004 до н.э. – а никак не девять часов утра. (Аннотации)
[2] т. е. всех.
[3] В интервью Comics Buyer's Guide вскоре после выхода «Добрых Предзнаменований» в Америке Терри предложил теорию, что когда поздно ночью едешь по окраинам, и ничего нет на радио, то останавливаешься на круглосуточной заправке и начинаешь просматривать полки с кассетами; единственным более-менее нормальным оказывается альбом “Best of Queen”, и ты покупаешь его. Через пару недель уже не можешь вспомнить, как эта кассета попала к тебе, так что просто выбрасываешь ее, чтобы через некоторое время все это повторить. По теории Нила кассеты действительно превращаются в альбомы “Best of Queen”.
В песне 'Killer Queen' есть строчка: "She keeps the Moët et Chandon in a pretty cabinet". Произношение Фредди Меркьюри таково, что, если не знаешь, о чем он поет, то эта часть становится совершенно непонятной. (Аннотации)
[4] Они были изготовлены по заказу Кроули. Получить всего лишь один чип невероятно дорого, но он мог себе это позволить. Эти часы показывали время в двадцати столицах мира и в одной столице в Другом Месте, где время было всегда одно – Слишком Поздно.
[5] Это предложение и строчка про скомороха взяты из легендарной песни Queen - 'Bohemian Rhapsody'. Хотя эта строка процитирована неверно. В песне поется "We will not let you go" (Мы тебя не отпустим). (Аннотации)
Тем, кому действительно необходимо знать, Терри Пратчетт родился в Биконсфилде в 1948 году. Ему удалось избежать всех интересных профессий, которыми занимаются писатели, дабы хорошо выглядеть в подобных биографиях. В поисках тихой жизни он получил должность пресс-атташе в CEGB как раз после инцидента на TMI, что говорит о его безупречном чувстве времени. Теперь, став писателем, он живет в Сомерсете вместе с женой и дочерью. Ему нравится, когда его угощают банановым дайкири (он знает, что люди не читают биографий авторов, но полагает, что попытаться все равно стоит).
Нил Гейман был журналистом, но бросил это дело и занялся комиксами, которые считает вполне нормальным видом искусства конца двадцатого века, он даже получил несколько наград, так что это нормально. Его рост – 5 футов 10 дюймов, у него есть несколько черных футболок и, хотя он не слишком-то любит банановые дайкири, ему льстит, когда признательные поклонники присылают ему деньги (он прочитал биографию Терри Пратчетта, и, хотя и сомневается, что будет какой-нибудь толк, говорит – а почему бы и нет). В этом непостоянном мире доллары все же предпочтительнее.
Терри Пратчетт встает рано утром, Нил Гейман – днем. Эта книга писалась четыре или пять часов каждый день, когда они оба бодрствовали.
Предупреждение
Дети! Армагеддон может быть опасен.
Не пытайтесь повторить его дома.
Посвящение
Авторы хотели бы присоединиться к демону Кроули
и посвятить эту книгу памяти
Г.К. Честертона
Человека, который знал, что происходит.
В начале
День был прекрасным.
Все дни были прекрасными. Пока что их было немногим больше семи, и дождь еще не был изобретен. Но тучи, собирающиеся на востоке Эдема, давали понять, что первая гроза уже на подходе, и она будет сильной.
Ангел Восточных Врат сложил крылья над головой, защищаясь от первых капель.
- Прости, - вежливо произнес он. – Что ты говорил?
- Я говорю, точно свинцовый шарик, - ответил змей.
- О. Да, - кивнул ангел, чье имя было Азирафаль.
- Если честно, по-моему, это немного слишком, - говорил змей. – Ну, первая обида и все прочее. Вообще, я не вижу, что такого плохого в том, чтобы знать различия между добром и злом.
- Это должно быть плохо, - заверил Азирафаль, несколько тревожным голосом того, кто и сам этого не понимает, и беспокоится из-за этого, - иначе тебя бы здесь не было.
- Они просто сказали «Подымись туда и устрой какую-нибудь пакость», - сказал змей, которого звали Кроли, хотя сейчас он подумывал сменить его. Кроли, решил он, это не для него.
- Да, но ты же демон. Я даже не уверен, можешь ли ты вообще совершить что-то хорошее, - произнес Азирафаль. – Ведь, это же самая твоя сущность. Ничего личного, ты же знаешь.
- Но ты должен признать, это смахивает на фарс, - сказал Кроли. – То есть, указать на Древо и сказать «Не Трогать» большими буквами. Не слишком-то хороший ход, а? Я к чему клоню, почему бы не посадить его где-нибудь подальше, на вершине горы? Заставляет задуматься, что же именно Он планирует.
- Лучше не строить домыслы, правда, - заявил Азирафаль. – Я всегда говорил, невозможно предсказать невыразимое. Есть Правильное, есть Неправильное. Если ты поступаешь Неправильно, когда тебе говорят поступать Правильно, ты заслуживаешь наказания. Э.
Они смущенно сидели в тишине и смотрели, как капли дождя мнут первые цветы.
Наконец, Кроли спросил:
- А у тебя ведь был огненный меч?
- Э, - сказал ангел. По его лицу пробежало виноватое выражение, но тут же вернулось и разбило на нем лагерь.
- Ведь был, так? – продолжал Кроли. – Он горел, как ничто другое.
- Э, ну...
- По-моему, он выглядел очень впечатляюще.
- Да, но, ну...
- Потерял его, а?
- О нет! Нет, не то чтобы потерял, скорее...
- Ну?
Азирафаль выглядел несчастным.
- Если хочешь знать, - несколько раздраженно сказал он, - я его отдал.
Кроли уставился на него.
- Ну, я должен был, - говорил ангел, встревожено потирая руки. – Они казались такими замерзшими, бедняжки, а она уже беременна, а еще там эти ужасные животные, и гроза надвигается, так что, подумал я, ну, что тут плохого, и я просто сказал, слушайте, если вы попытаетесь вернуться, то подымится колоссальный скандал, но вам может понадобиться этот меч, так что держите и не стоит благодарностей, просто сделайте всем большую услугу и не позвольте солнцу упасть тут на вас.
Он встревожено улыбнулся Кроли.
- Это ведь к лучшему, так?
- Я не уверен, способен ли ты вообще на плохой поступок, - саркастично заявил Кроли. Азирафаль не заметил тона.
- О, я надеюсь, - кивнул он. – Я, правда, очень надеюсь. Это тревожило меня весь день.
Некоторое время они смотрели на дождь.
- Забавно, - сказал Кроли, - я все думаю, может, эта затея с яблоком вовсе не была такой хорошей идеей. Демон может попасть в крупные неприятности, если будет заниматься хорошими делами. – Он пихнул ангела. – Забавно, если мы оба сделали все не так, а? Если я сделал хорошее дело, а ты – плохое, а?
- Не очень, - произнес Азирафаль.
Кроли посмотрел на дождь.
- Нет, - пришел в себя он. – Думаю, что нет.
Иссиня-черный занавес опустился на Эдем. Среди холмов гулял гром. Животные, только получившие имена, прятались от бури.
Далеко, в сыром лесу, среди деревьев мерцало что-то яркое.
— Два, Петров. И не спорь со мной! Петров, ну что ты пишешь! Нет, ну что ты пишешь?! «Вдали шагала лошадь». Во первых «В» — это предлог и пишется раздельно, во-вторых, Дали и Шагал пишутся с заглавной буквы! И потом — что за абсурд! Ты бы ещё! Хи-хи... Ты бы ещё написал: «В Веласкесе — Рембрандта хомячок»!
Наткнулась сегодня на новый рекламный ролик. Мужской голос за кадром вещал:
"Ты нелогична. Ты не можешь объяснить, почему любишь, когда тебе дарят цветы или говорят комплименты. Почему еду превращаешь в блюдо... Ты нелогична, но ты мне нравишься."(или - но это мне нравится?)
Млять, мужики (ежели таковые тут еще имеются), вот скажите, вы сами-то можете это объяснить? Ну, я имею в виду сказать чтото большее, нежели "Подарки и комплименты поднимают мне настроение, а красиво поданая еда улучшает аппетит и способствует пищеварению"?
Ибо (ессно как всегда имхо) это любая дура сказать может.
Или как раз в таком объяснении и нет столь милой вашему сердцу логики?
...и я даже не знаю, что тяготит больше: детская привычка никому в ничем не жаловаться, или же смутное желание хоть кому-то что-то рассказать... или же понимание, что кто-то будет знать...
Ты там еще не передумала насчет Омензов? А то я тебе выслала первые наработки с картинкой-обложкой, биографиями, посвещениями-предупреждениями и всем прочим, что успела сдвинуть с некогда метвой точки.
Пока что там только лирика (ну, боле-мене), но скоро станет полный... Апокалипсис)
@музыка:
Queen - Bohemian Rhapsody
@настроение:
любая кассета, оставленная в машине более чем на две недели, превращается в альбом “Best of Queen” (с)ами-догадайтесь-откуда