Гласных не досталось
Ребенок следил за ее исчезновением.
Он был удивлен, он что-то обдумывал.
К чувству недоумения, которое он испытывал, присоединялось какое-то мрачное сознание действительности. Казалось, это существо, лишь недавно вступившее в жизнь, уже обладает каким-то опытом. Быть может, в нем уже пробуждался судья? Иногда, под влиянием слишком ранних испытаний, в тайниках детской души возникает нечто вроде весов, грозных весов, на которых эта беспомощная детская душа взвешивает деяния богов.
Не сознавая за собой никакой вины, он безропотно принял совершившееся. Ни малейшей жалобы. Безупречный не упрекает.
Всякому, кто увидел бы его изумление, в котором не было ничего общего с отчаяньем, стало бы ясно что среди бросивших его людей никто не любил его и никто не был им любим.
Ребенок не знал где он.
Он ничего не знал, кроме того, что люди, пришедшие с ним на берег моря, уехали без него.
Он почуствовал себя выброшенным из жизни.
Он почувствовал что теряет мужество.
Ему было десять лет.
Они привели его сюда и бросили здесь. Они и здесь - в этих двух загадочных словах заключалась вся его судьба: они - это был весь человеческий род, здесь - вся вселенная. Здесь в этом мире у него не было никакой точки опоры, кроме клочка земли, по которому ступали теперь его босые ноги, - такой каменистой и такой холодной земли. Что ожидало этого ребенка в огромном, сумрачном мире, открытом всем ветрам? Ничто.
Он шел навстречу этому Ничто.
Он был удивлен, он что-то обдумывал.
К чувству недоумения, которое он испытывал, присоединялось какое-то мрачное сознание действительности. Казалось, это существо, лишь недавно вступившее в жизнь, уже обладает каким-то опытом. Быть может, в нем уже пробуждался судья? Иногда, под влиянием слишком ранних испытаний, в тайниках детской души возникает нечто вроде весов, грозных весов, на которых эта беспомощная детская душа взвешивает деяния богов.
Не сознавая за собой никакой вины, он безропотно принял совершившееся. Ни малейшей жалобы. Безупречный не упрекает.
Всякому, кто увидел бы его изумление, в котором не было ничего общего с отчаяньем, стало бы ясно что среди бросивших его людей никто не любил его и никто не был им любим.
Ребенок не знал где он.
Он ничего не знал, кроме того, что люди, пришедшие с ним на берег моря, уехали без него.
Он почуствовал себя выброшенным из жизни.
Он почувствовал что теряет мужество.
Ему было десять лет.
Они привели его сюда и бросили здесь. Они и здесь - в этих двух загадочных словах заключалась вся его судьба: они - это был весь человеческий род, здесь - вся вселенная. Здесь в этом мире у него не было никакой точки опоры, кроме клочка земли, по которому ступали теперь его босые ноги, - такой каменистой и такой холодной земли. Что ожидало этого ребенка в огромном, сумрачном мире, открытом всем ветрам? Ничто.
Он шел навстречу этому Ничто.
Виктор Гюго. Человек, который смеется.
. ведь именно в этом и заключаются Ассоциации... позвольте себе увидеть что-нибудь КРОМЕ того что на поверхности. 
огромное, ослепляющее, завораживающее, как это бесконечное небо, как эти горы, как этот МИР...