Все ищу саунд к Лоуренсу.. Все еще не могу найти.

Хочется писать что-то светлое, а в голову лезет одна и та же строчка - "звезды кажутся трупами..."

Сплошная туфта и прочее и прочее.

Глупо-то как, а?



ПыС: интересно, а можно сделать скрытую запись от себя самой, а? Скорее всего нет. Жаль.





@настроение: Жизнь - краткое описание:

<><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><><<<



Условные обозначения:

< - вдох

> - выдох

<<< - очень сильный бенд

---

клоун сидел за переводом.. после вот этого, решил, что лучше не стоит...

---

Как-то раз Марь Ванна грит детям:

- Давайте поиграем - вы загадываете писателя и говорите первую и последнюю буквы, а я попробую отгадать. Ну давай, Маша, что ты загадала?

- Первай "П", последняя "Н".

- Ну, не знаю я, Машенька. Кто это?

- Пушкин.

- Молодец, садись. А ты, Петя?

- Первая "Н", последняя "В".

- Не знаю, кто это?

- Некрасов

- Хорошо, Петечка, садись. Ну, что, Вовочка?

- Первая "Х", последняя "Й".

- Вовочка! Марш из класса!

Вовочка встает, молча подходит к двери, но на пороге оборачивается:

- Вообще-то это Хеменгуэй, Марьванна, но мне нравится ход ваших мыслей.

---

С миру по нитке - голому петля. (с)

Молодой поп - старому: вот, мол, завтра первая служба, научи, подскажи...

Батюшка ему советует остограмиться перед службой. Hа следующий день старый поп обьясняет молодому его промашки:

1. Я все же сказал остограммиться, а не ографиниться.

2. К алтарю восходят а не восползают.

3. Требник - это книга, а не подстаканник.

4. Ряса - не майка, в джинсы ее не запровляют.

5. Кадилом машут плавно, а не над головой...

6. .. и заправляют его священным ладаном и благовониями а не поганою коноплею.

7. Чудеса творятся руконаложением, а не рукоприкладством.

8. К пастве обращаются "прихожане", а не "чуваки".

9. Крест носят на шее, а не в ухе.

10. "Лики и прообразы святых наших" а не "эти пьяные рыла".

11. Целовать надо крест, а не прихожанок.

12. В Библии не упоминалось никакой другой матери окромя Божьей.

13. Были Иисус и 12 апостолов, а не 40 разбойников

14. Отец, Сын и Святой Дух - это не "Папаня, Сынок и Призрак".

15. Hе нужно называть Иуду "сраным ублюдком".

16. Иуда продал Иисуса в Синедрионе, а не "в одном злачном местечке".

17. Продал он его за тридцать сребренников, а не за "тридцатник".

18. Иисуса распяли римляне на Голгофе, а не расстреляли фашисты под Сталинградом.

19. И последнее, сын мой... В конце молитвы надо говорить "Аминь", а не "3,14здец".

---

А клоуну сегодня в пятый раз сказали, что он похож на Земфиру...



куда бы спрятаться?

---

Сказка - ложь...

Вот все говорят - Буратино, Буратино, тупая деревяшка..

А ведь эта самая деревяшка обвела вокруг пальца закоренелого преступника, вора в законе - Карабаса Барабаса и, лишив его им же основанного бизнеса, открыл свое собственное прибыльное дело.. И все это даже без какого бы то ни было начального образования.

А с чего все началось? Он ведь просто хотел купить папе Карло 50 (или 500? чет уже не помню..) курточек курточек...

Вы о таких деньгах в детстве мечтали? Я - нет...



А Чиполлино? Бедный мальчик, кажись семнадцатый в семье.. А ведь устроил в стране революцию. Всего лишь из-за того, что у какого-то там сеньора Тыквы власти конфисковали два кирпича и несколько досок...

Ленину такое и не снилось....

---

чет мя последнее время на песни претъ..

Я помню всё до мелочей, мелочей.

Я помню твой дом - без дверей, без ключей.

Ещё там был Борхес и полный Том Уэйтс,

И Гребенщиков почти весь.



Ты водки не пил, только спирт или чай,

А если ты лил, то всегда через край,

А если смотрел на огонь, то до слёз,

Не слыша мой вечный вопрос:





А читал ли ты Властелина Колец?

А читал ли ты Властелина Колец?

И чего я сижу здесь с тобой?

И чего я сижу здесь с тобой?





А бархатный твой баритон, баритон

Звучит, как живой - всё о том, всё о том.

И палец прицельно скользит по ладам -

Как егерь по волчьим следам.



Ты - вечно в борьбе, ты вода и огонь!

А имя тебе - Арагорн, Арагорн!

Влюбиться б в тебя да забыть обо всём!

И мир будет точно спасён.





Но ты не читал Властелина Колец,

Ты ведь не читал Властелина Колец!

Так чего ж я сижу здесь с тобой?

Так чего ж я сижу здесь с тобой?



Ведь ты же не читал Властелина Колец,

Ты никогда не читал Властелина Колец!

Так чего ж я сижу здесь с тобой?

И теряю время с тобой?





Багровый закат допылал, допылал.

И я свой стакан допила, допила.

И встала, и крошки смахнула с колен -

Вот так завершился мой плен.



Ты бросился вслед - догонять, провожать.

Ты нёс всякий бред, чтоб меня удержать.

Ужель, дескать, я ухожу насовсем?

Да нет, я вернусь, без проблем!





Но ты прочитай Властелина Колец,

Просто прочитай Властелина Колец,

И тогда я буду с тобой,

Буду вечно только с тобой.



Но ты не хочешь читать Властелина Колец!

Ты не будешь читать Властелина Колец!

Так чего ж я стою здесь с тобой?

И теряю время с тобой?

@музыка: Джейн - Властелин Колец

@настроение: а читал ли ты..?

---

Почему все в жизни идет по пути "могло бы случиться" а не по "должно быть"?

---

А клоун начал-таки писать научно-фантастический рассказ.

Первая глава уже есь. Осталось еще три-четыре...

На неделе закончу. Потому как есь волшебное слово - НАДО



*валяется под столом и неприично громко ржетъ*

@музыка: Станция Мир - Карнатавры

@настроение: все бы ничего - ко всему готов...

---

Карнатавры

про пестню

"Карнатавры", еще одна песня абсолютно нерасшифрованная, потому что нужно знать контекст.

Однажды остался на ночь у Гарика-барабанщика. Гарик показал клевые мультики. В том числе про динозаврика. Про метеорит и как все ломанулись из безжизненной пустыни в "места гнездования". Сначала шли вразнобой и не дружили, кто упадет - добивают злые карназавры, кружащие вокруг, а потом главный динозавр всех научил дружить и все врубились и все дошли.

В самый трепетный момент мультика Гарик поднимает указательный палец и динозавриха говорит раненому брату: "Дело в нас, а не в судьбе, спи спокойно, трава поможет".

Песня - тут же. Мультик + личные впечатления от ростовского вокзала, где моих товарищей цапали менты не менее пяти раз.

(Только "карназавры" очень страшно звучит, я на "карнатавров" переделал)

(с)ами-догадаетесь-кто



Карнатавры на вокзале забрали

Четвероногого друга

Что-то долго искали в моем рюкзаке

И все бы ничего - ко всему готов, но

Одиночество -

Иллюзия близости скоро кончится.



А друзья - они здесь, пока силы есть,

А как сил нет они хотят тебя съесть



Снова каждую ночь сны о чистой земле,

Чей-то голос зовет-тревожит

Мол: Дело в нас, а не в судьбе

Спи спокойно - трава поможет



и сама эмпэтришка

@настроение: Кожекин рулит!!!!!!!!!!

---

Шафти приготовила жаркое из говядины с клецками и зеленью. Это было великолепно. И непонятно.

- Я не припомню, чтобы мы встречали каких-нибудь коров, рядовой, - произнес Блуз, протягивая свою тарелку за добавкой.

- Э... нет, сэр.

- И все же, у тебя нашлась говядина?

- Э... да, сэр. Э... когда приехал тот писатель, ну, пока вы с ним разговаривали, э, я пробрался к их фургону и заглянул внутрь...

- Для людей, занимающихся подобными делами, существует специальное название, рядовой, - серьезно проговорил Блуз.

- Да, их называют квартирмейстерами, Шафти. Отлично сработано, - кивнул Джекрам. – И если этот писака проголодается, он всегда может закусить своими словами, а, лейтенант?

- Э... да, - осторожно отозвался Блуз. – Да. Разумеется. Хвалю за инициативу, рядовой.

- О, это была не моя идея, сэр, - радостно ответила Шафти. – Мне сержант сказал.

Полли замерла, не донеся ложку до рта, и переводила взгляд с сержанта на лейтенанта.

- Вы учите мародерству, сержант? – спросил Блуз. Отряд тяжело вздохнул. Если бы подобное произошло в баре «Герцогини», то все завсегдатаи старались бы выйти вон, а Полли помогала бы отцу снять бутылки с полок.

- Не мародерству, не мародерству, - спокойно отвечал Джекрам, облизывая ложку. – Согласно Своду Правил Герцогини, Указу номер 611, Разделу 1в, Параграфу i, сэр, это называется грабежом, учитывая, что фургон является собственностью чертова Анк-Морпорка, сэр, который помогает врагу. Грабеж разрешен, сэр.

Некоторое время они смотрели друг другу прямо в глаза, а затем Блуз потянулся к своему рюкзаку. Полли увидела, как он вытащил из него маленькую, но довольно толстую книжицу.

- Правило номер 611, - пробормотал он. Блуз взглянул на сержанта и залистал тонкие страницы. – 611. Разбой, Грабеж и Мародерство. А, да. И... позвольте вспомнить... вы с нами, сержант Джекрам, согласно Правилу номер 796, кажется, вы напомнили мне...

Тишину нарушал лишь шелест страниц. Правила номер 796 не существует, вспомнила Полли. Они что же, будут драться из-за этого?

- 796, 796, - мягко бормотал Блуз. – А... – он уставился на страницы, Джекрам уставился на него.

Блуз захлопнул книжку, и та издала кожаное флоп.

- Абсолютно верно, сержант! – радостно заключил он. – Должен признать, ваши знания правил поистине энциклопедичны!

Джекрам выглядел ошарашенным.

- Что?

- Вы процитировали практически дословно, сержант! – повторил Блуз. И его глаза засверкали. Полли помнила, как Блуз смотрел на захваченного кавалерийского капитана. Это был тот же самый взгляд, взгляд, который говорил: теперь ты в моих руках.

Подбородки Джекрама заколыхались.

- Вы хотите что-то добавить, сержант? – спросил Блуз.

- Э, нет... сэр, - отозвался Джекрам. В его лице читалось объявление войны.

- Мы уходим, как только взойдет луна, - Блуз сменил тему. – Думаю, всем стоит отдохнуть. А затем... да одержим мы верх.

Он кивнул остальным и пошел к месту, где, под покровом кустарников, Полли расстелила его одеяло. Через некоторое время оттуда донесся храп, которому Полли отказывалась верить. Джекрам уж точно не верил. Он поднялся и пошел прочь от огня. Полли поспешила за ним.

- Ты слышал это? – ворчал сержант, уставившись на темнеющие холмы. – Мелкий хлыщ! Да как он посмел сверяться с этой книжонкой?

- Ну, вы ведь процитировали Правило, сержант, - ответила Полли.

- И что? Офицеры должны верить тому, что им говорят. А он еще и улыбнулся! Ты видел? Подловил меня и улыбнулся мне же! Думает, это одно очко в его пользу, раз он подловил меня!

- Но вы солгали, сержант.

- Я не врал, Перкс! Если врешь офицерам, то это не считается! Это называется «описывать им мир таким, каким он, по их мнению, должен быть»! Нельзя, чтобы они проверяли все для себя. Это приведет к неверным мыслям. Я говорил, он всех нас угробит. Захватить крепость? Да он умом тронулся!

- Сержант! – резко вскрикнула Полли.

- Ну что?

- Там сигнал, сержант!

На дальнем холме, мигая, будто первая звездочка, сиял белый свет.



Блуз опустил телескоп.

- Они повторяют «ГВ», - произнес он. – И, полагаю, во время тех длинных пауз они направляют свою трубу в другую сторону. Они ищут своих шпионов. «Где Вы», понимаете? Рядовой Игорь?

- Шер?

- Ты знаешь, как работает эта труба, так?

- О, да, шер. Прошто жажигаете ракету в коробке, а потом только навести и щелкнуть.

- Вы ведь не собираетесь отвечать им, сэр? – ужаснулся Джекрам.

- Именно собираюсь, сержант, - отрезал Блуз. – Рядовой Карборунд, пожалуйста, собери трубу. Маникль, принеси фонарь. Мне нужно будет читать шифровальную книгу.

- Но вы выдадите наше убежище! – вскричал Джекрам.

- Нет, сержант, потому как, хотя это может показаться вам непонятным, я намереваюсь, как мы говорим, «лгать», - ответил Блуз. – Игорь, полагаю, у тебя есть ножницы, хотя, я буду рад, если ты не попытаешься повторить это слово.

- Да, у меня дейштвительно ешть то, о чем вы говорите, - жестко ответила Игорина.

- Хорошо, - Блуз огляделся вокруг. – Сейчас уже практически совсем темно. То, что нужно. Возьми мое одеяло и вырежи из него круг, ну, в три дюйма, а потом обвяжи им трубу.

- Но так швета будет гораждо меньше, шер!

- Разумеется. На это я и рассчитываю, - гордо ответил Блуз.

- Сэр, они увидят свет, и они узнают, что мы здесь, - произнес Джекрам, будто объясняя ребенку.

- Я же сказал, сержант. Я буду лгать, - повторил Блуз.

- Вы не можете лгать, ког...

- Благодарю, сержант, но на этом закончим, - перебил его Блуз. – Ты готов, Игорь?

- Почти што, шер, - отозвалась Игорина, привязывая одеяло над концом трубы. – Вще, шер. Я жажгу ракету, когда вы шкажете.

Блуз раскрыл маленькую книжицу.

- Готов, рядовой? – спросил он.

- Ага, - отозвалась Нефрития.

- При слове «тире» держи курок и отпускай его на счет «два». При слове «точка» держи его и отпускай на счет «раз». Понял?

- Ага, эль-ти. Могу отпускать даже на «много-много», если нужно, - кивнула Нефрития. – Раз, два, много, много-много. Я хорошо считаю. До скольки скажете. Тока слово скажите.

- «Два» достаточно, - ответил ей Блуз. – Рядовой Гум, ты возьмешь мой телескоп и будешь считать длинные и короткие вспышки света вон оттуда, понял?

Полли увидела выражение лица Уоззи и быстро произнесла:

- Я это сделаю, сэр!

Маленькая бледная ручка дотронулась до ее плеча. В неровном мерцании затемненного фонаря глаза Уоззи светились уверенностью.

- Теперь нас ведет герцогиня, - произнесла она и взяла из рук лейтенанта телескоп. – То, что мы делаем теперь, во благо делается, сэр.

- В самом деле? – нервно улыбнулся Блуз. – Отлично. Теперь... все готовы? Значит так... тире... тире... точка...

Затвор в трубе щелкал и дребезжал, пока отправлялось сообщение. Когда тролль опустила трубу, с минуту не было ничего. А потом:

- Тире... тире... – начала Уоззи.

Блуз держал книгу шифров у самого лица, пока он читал обозначения, губы его шевелились.

- Г... Д... В, - произнес он. – И дальше М... С... Г... П... Р...

- Это не сообщение! – возмутился Джекрам.

- Напротив, они хотят знать, где мы находимся, потому что наш свет очень нечеток, - ответил Блуз. – Ответ... точка...

- Я протестую, сэр!

Блуз опустил книгу.

- Сержант, я собираюсь сообщить этим шпионам, что мы на семь миль дальше, чем это есть на самом деле, понимаете? И я уверен, они нам поверят, потому что я искусственно уменьшил свет этого устройства, понимаете? И я скажу, что их шпионы обнаружили очень большой отряд рекрутов и дезертиров, направляющихся в горы, и теперь они следят за ними, понимаете? Я делаю нас невидимыми, понимаете? Вы понимаете, сержант Джекрам?

Отряд затаил дыхание.

Джекрам вытянулся по стойке смирно.

- Так точно, сэр! – ответил он.

- Превосходно!

Пока шел обмен сообщениями, Джекрам так и остался стоять так, точно непослушный ученик, вынужденный стоять у стола учителя.

Вспышки сверкали в небе, передаваясь от холма к холму. Огни мерцали. Щелкающая труба дребезжала. Уоззи произносила тире и точки. Блуз листал книгу.

- С... П... П... 2, - произнес он вслух. – Ха. Это приказ оставаться на месте.

- Новые вспышки, сэр, - произнесла Уоззи.

- Т... Ы... Е... 3, - бормотал Блуз, все еще делая записи. – Это «будьте готовы оказать помощь». Н... Ж... А... С... Н... Это...

- Это не код, сэр! – произнесла Полли.

- Рядовой, отправляй следующее, сейчас же! – прокаркал Блуз. – Тире... Тире...

Сообщение ушло. Они смотрели, пока не выпала роса и над ними не взошли звезды, отправлявшие послания, которые никто никогда не пытался прочесть.

Щелчки затихли.

- Теперь мы должны уйти как можно скорее, - произнес Блуз. Он чуть кашлянул. – Полагаю, это звучит как «Уносим отсюда ноги».

- Близко, сэр, - ответила Полли. – Очень... близко.



Есть старая, очень старая борогравская песня с большим количеством Зс и Вс, чем может произнести любой житель равнины. Она называется «Плогвъехзе!» Это значит, «Взошло Солнце! Начнем Войну!» История должна быть чрезвычайно уникальной, чтобы все это вместить в одно слово.

Сэм Ваймс вздохнул. Маленькие страны здесь дерутся из-за реки, из-за идиотских мирных договоров, из-за королевских династий, но в основном, из-за того, что они дрались всегда. Они начали войну, в общем-то, из-за того, что взошло солнце.

Эта война завязалась в узел.

Вниз по течению долина сужалась в каньон, и река Нек водопадом обрушивалась вниз, с высоты в четверть мили. Любой, кто решится пробраться через возвышающиеся горы, попадет в мир ущелий, остроконечных вершин, вечных льдов и еще более вечных смертей. Любого, кто пересечет Нек, пытаясь попасть в Злобению, зарубят прямо на берегу. Единственная дорога из долины вела вверх по течению, где можно было укрыться в тени крепости. Так было, пока крепость находилась в руках борогравцев. Но после того, как ее захватили, они постоянно были под прицелом своего собственного оружия.

...И какого оружия! Ваймс видел катапульты, которые бросали каменные ядра на три мили. И когда они падали, то раскалывались на осколки, острые, словно игла. Или другая машина, что посылала сквозь воздух шестифутовые стальные диски. Стоило им коснуться земли и снова отскочить в воздух, они становились ненадежными, словно ад, и это пугало еще больше. Ему рассказывали, что такой заточенный диск может пролететь несколько сотен ярдов, и не важно, сколько лошадей или людей встретится на его пути. И это были лишь самые последние изобретения. Было также и множество обычного оружия, если так можно сказать об огромных луках, катапультах и мангонеллах, швыряющих шары эфебского огня.

Отсюда, с продуваемой всеми ветрами башни, по всей равнине он видел костры окопавшейся армии. Они не могли сдаться, а союз, если так можно было назвать этот раздражительный гомон, не осмеливался идти внутрь страны, оставив эту армию у себя за спиной, и, к тому же, у них не было достаточно людей, чтобы содержать крепость и задержать врага.

А через несколько недель пойдет снег. Засыплет перевалы. И ничто уже не сможет пройти. И каждый день тысячи людей и лошадей будет необходимо кормить. Разумеется, люди могут, в конечном счете, съесть лошадей и убить, таким образом, двух зайцев. А потом начнется старый испытанный обмен ногами, который, как объяснил Ваймсу один из злобениан, был обычным делом зимой во время войны. И, поскольку звали капитана «Поскак» Сплатцер, Ваймс ему верил.

А потом пойдут дожди и, вместе со стаявшим снегом, превратят чертову речушку в поток. Но задолго до этого союзники рассорятся и разъедутся по домам. И, в общем и целом, все, что борогравцам нужно было делать, так это держаться за свою землю, чтобы выиграть в этой лотерее.

Он шепотом выругался. Князь Генрих унаследовал трон страны, где главным продуктом экспорта были какие-то деревянные, раскрашенные вручную сабо, но за десять лет, клялся он, его столица Ригур станет «горным Анк-Морпорком»! Почему-то он думал, что Анк-Морпорку это понравится.

Ему было интересно, говорил он, изучить, как же работает Анк-Морпорк, этакая невинная прихоть, которая могла бы помочь начинающему правителю... ну, узнать, как же работает Анк-Морпорк. Генрих был где-то в районе хитрости, тогда как Анк-Морпорк уже с тысячу лет овладел ею, промчался мимо лукавства, оставил позади ловкость и теперь, сделав крюк, добрался, наконец, до прямолинейности.

Ваймс полистал бумаги на своем столе, но, услышав донесшийся снаружи резкий визгливый вскрик, поднял голову. Сарыч долгим движением скользнул в раскрытое окно и приземлился на насест в дальнем углу комнаты. Ваймс подошел к нему, и крошечная фигурка, сидевшая на спине у птицы, подняла защитные очки.

- Ну, как дела, Багги? – спросил он.

- Они становятся подозрительнее, господин Ваймс. И сержант Ангва говорит, что теперь, раз они так близко, все становится немного рискованнее.

- Тогда, пусть возвращается.

- Хорошо, сэр. И им все еще нужен кофе.

- А, черт! Они его до сих пор не нашли?

- Нет, сэр, и это плохо сказывается на вампире.

- Ну, раз уж они пока только подозревают, что же будет, если мы сбросим на них банку кофе!

- Сержант Ангва говорит, мы с этим разберемся, сэр. Она не сказала, почему, - лилипут посмотрел прямо на Ваймса. Сарыч тоже. – Они проделали большой путь, сэр. Для кучки девчонок. Ну... в основном девчонок.

Ваймс, не думая, потянулся к птице, чтобы погладить ее.

- Стойте, сэр! Она откусит вам палец! – закричал Багги.

В дверь постучали, и внутрь вошел Редж, неся на подносе сырое мясо.

- Увидел Багги и решил спуститься вниз, на кухню, сэр.

- Хорошо, Редж. Они не спрашивают, зачем тебе сырое мясо?

- Да, сэр. Я сказал, что вы едите его, сэр.

Ваймс ответил не сразу. В конце концов, Редж неплохо придумал.

- Ну, пожалуй, репутации моей это не повредит, - наконец произнес он. – Кстати, что там было в склепах?

- А, их нельзя назвать истинными зомби, - ответил Редж, выбрав кусок мяса и размахивая им прямо перед Морганом. – Больше похоже на ходящих мертвецов.

- Э... да?

- То есть, они даже не задумываются, - продолжал зомби, подбирая новый кусок крольчатины. – Им плевать на возможности жизни после смерти, сэр. Они просто ходячие воспоминания. Подобное вредит доброму имени зомби, мистер Ваймс. Это так раздражает! – птица попыталась ухватиться за клок меха кролика, которым сейчас размахивал Редж.

- Э... Редж?

- Неужели это так сложно, сэр, - идти в ногу со временем? Вот, взять меня к примеру. Однажды я проснулся мертвым. Я что же...

- Редж! – предупредил Ваймс. Голова Моргана вертелась из стороны в сторону.

- ... все так и оставил? Нет! И разве я не...

- Редж, осторожно! Она только что откусила два твоих пальца!

- Что? О, - Редж уставился на свою руку. – Нет, вы только посмотрите! – он перевел взгляд на пол, надеясь, что они скоро упадут. – Черт. А ее возможно заставить выплюнуть их?

- Только если сунешь пальцы ей в глотку, Редж. Прости. Багги, прошу, сделай все, что сможешь. А ты, Редж, спустись вниз и узнай, есть ли у них кофе, хорошо?



- О боже, - пробормотала Шафти.

- Она огромна, - проговорила Тонк.

Блуз не сказал ничего.

- Бывали здесь раньше, сэр? – весело спросил Джекрам, пока они, лежа в кустах, рассматривали крепость, возвышавшуюся в полумиле от них.

Если есть рейтинг сказочных замков, где первое место занимают те белые замки с острыми синими крышами и огромным количеством шпилей, то крепость Нек была низкой, черной и цеплялась за скалу, точно грозовая туча. Русло реки Нек огибало ее; по полуострову, где стояла крепость, вела широкая дорога, прогулка по которой была лучшим вариантом для тех, кому надоела жизнь. Блуз осматривал все вокруг.

- Э, нет, сержант, - наконец ответил он. – Хотя я видел изображения, но... они не отдают ей должное.

- В какой-нибудь из тех книг, что вы читаете, сказано, что делать, сэр? – спросил Джекрам. Они прятались в кустах всего в полумиле от замка.

- Возможно, сержант. В "Искусстве Войны" Сон Сун Ло сказал: победа без сражения – величайшая победа. Враг хочет, чтобы мы атаковали там, где он сильнее всего. Поэтому, мы его разочаруем. Путь отыщется сам собой, сержант.

- Ну что ж, он никогда не открывался сам собой мне, а ведь я был тут дюжины раз, - произнес Джекрам, все еще усмехаясь. – Ха, даже крысам пришлось бы переодеться прачками, чтобы попасть внутрь! Даже если вы пройдете по той дороге, вас встретит множество узких проходов и брешей в потолке, откуда можно лить кипящее масло, ворота, которые ни один тролль не сможет прошибить, пара лабиринтов и сотни углов, из-за которых вас можно будет просто пристрелить. О, это славное местечко для атаки.

- Интересно, а как союзники попали туда? – спросил Блуз.

- Вероятно, предательство, сэр. Мир полон предателей. Или, возможно, они нашли потайной ход, сэр. Один из тех, что, по вашему мнению, там обязательно есть. Или, может, вы забыли? Знаете, подобные вещи очень быстро вываливаются из головы, когда очень сильно занят.

- Мы проведем разведку, сержант, - холодно ответил Блуз, пока они выползали от кустов. Он смахнул с формы листья. Талацефал, или, как называл ее Блуз, «верный конь» оставили далеко позади. Нельзя совершать вылазки в седле, как указал ему Джекрам, да и сама лошадь была слишком худощавой, чтобы кто-нибудь решил ее съесть, и слишком норовистой, чтобы кто-нибудь захотел ее оседлать.

- Верно, сэр, мы можем поступить и так, - злорадствуя, произнес Джекрам. – Где вы хотите ее производить, сэр?

- Здесь должен быть секретный ход, сержант. Никто не станет строить подобное здание с одним-единственным выходом. Согласны?

- Да, сэр. Только, может, они держат его в секрете, сэр. Просто пытаюсь помочь, сэр.

Они повернулись на звук молитвы. Сложив руки, Уоззи упала на колени. Остальные медленно отошли. Набожность – забавная штука.

- Что он делает, сержант? – спросил Блуз.

- Молится, сэр, - ответил Джекрам.

- Я заметил, что он молится очень часто. Это предусмотрено правилами, сержант? – прошептал лейтенант.

- Сложно сказать, сэр, - ответил Джекрам. – Я сам множество раз молился на полях сражений. Множество раз повторял я Молитву Солдата, сэр, и я ничего не имею против этого.

- Э... Кажется, я не знаю этой молитвы, - признался Блуз.

- О, полагаю, слова находятся сами собой, сэр, стоит вам только оказаться перед врагом. Хотя, обычно все сводится к «Боже, дай мне убить этого мерзавца прежде, чем он убьет меня», - Джекрам усмехнулся в лицо Блузу. – Это то, что я называю Авторской Версией, сэр.

- Да, сержант, но где бы мы были, если бы молились постоянно? – произнес лейтенант.

- В раю, сэр, одесную Нуггана, - тут же ответил Джекрам. – Это я выучил с пеленок, сэр. Конечно, там несколько многолюдно, так что это все равно, как если бы мы не молились.

В этот момент Уоззи завершила молитву и поднялась, отряхивая пыль с колен. Она беспокойно улыбнулась им.

- Герцогиня направит шаги наши, - произнесла она.

- О. Хорошо, - слабо отозвался Блуз.

- Она укажет путь нам.

- Прекрасно. Э... а она упоминала карту? – спросил лейтенант.

- Имеющим глаза увидеть она позволит.

- А? Хорошо. Что ж, очень хорошо, - кивнул Блуз. – Теперь, когда я знаю это, мне стало намного легче. А вы, сержант?

- Да, сэр, - ответил Джекрам, - потому что до этого у нас не было молящегося.



Они патрулировали по трое, пока остальные отдыхали в овраге среди кустарника. Здесь были и вражеские патрули, но не так уж и сложно не встретиться с дюжиной мужчин, которые держались троп и не старались не издавать никаких звуков. Это были злобениане, и действовали они так, будто все вокруг принадлежало им.

Почему-то оказалось так, что Полли патрулировала вместе с Маледиктом и Уоззи, или, иными словами, с вампиром, почти достигшим края, и девчонкой, вероятно, так далеко ушедшей за него, что уже нашла новый предел где-то за горизонтом. Дело было в том, что она изменялась каждый день. В тот день, когда они все завербовались, должно быть, целую вечность назад, она казалась маленькой дрожащей беспризорницей, шарахавшейся от каждой тени. Теперь же, иногда она становилась выше, полной некоей уверенности, а тени расступались перед ней. Ну, не то чтобы именно так, понимала Полли. Но она ходила так, будто они должны.

А потом случилось Чудо Цесарки. Объяснить это было трудно.

Они втроем шли мимо скал. Они обогнули пару злобенианских наблюдательных пунктов, вовремя почувствовав запах готовящегося обеда, но, увы, не готовящегося кофе. Маледикт, казалось, полностью контролировал себя, если не считать моментов, когда он бормотал себе под нос какие-то буквы и цифры, но Полли избавила и от этого, пригрозив ударить его палкой, если он еще раз повторит что-то в этом роде.

Они достигли края гряды, с которого открывался всего лишь еще один вид на крепость, и Полли снова подняла телескоп, осматривая отвесные стены и нагромождения камней и пытаясь найти хоть какой-нибудь намек на другой ход.

- Смотри вниз по реке, - произнесла Уоззи.

Полли переместила телескоп, и картинка размылась; когда она стала четче, девушка увидела что-то белое. Ей пришлось опустить прибор, чтобы рассмотреть то, что она заметила.

- О боже, - произнесла она.

- Вполне понятно, - откликнулся Маледикт. – И вдоль реки ведет тропинка, видите? По ней еще идет парочка женщин.

- Ворота узкие, - продолжала Полли. – И так легко обыскивать людей.

- Солдаты пройти не смогут, - добавил вампир.

- Мы сможем, - возразила Полли. – И мы ведь солдаты. Так?

После короткой паузы Маледикт ответил ей:

- Солдатам нужно оружие. Мечи и луки легко заметить.

- Оружие есть внутри, - произнесла Уоззи. – Так говорила герцогиня. Замок полон оружия.

- А она сказала, как можно заставить врага отдать его? – спросил Маледикт.

- Хватит, хватит, - быстро вмешалась Полли. – Мы должны рассказать об этом руперту. И как можно скорее, ясно? Возвращаемся.

- Постой-ка, капрал здесь - я, - перебил ее Маледикт.

- Ну? И?

- Возвращаемся?

- Отличная мысль.

Ей стоило бы прислушиваться к пению птиц, думала она потом. Визгливые крики вдалеке поведали бы ей все новости, если бы только она прислушалась к ним.

Они прошли не более тридцати ярдов, когда заметили солдата.

Кто-то в злобенианской армии был дьявольски умен. Он понял, что, чтобы найти нарушителей, не нужно с шумом продираться по проторенным тропам, а, наоборот, тихо красться в лесу.

У него был лук; по чистому везению... вероятно, по чистому везению, он смотрел в другую сторону, когда Полли обогнула деревце остролиста. Она прижалась к стволу с другой стороны и быстро замахала Маледикту, который был ниже по тропе. Тот тут же спрятался.

Полли вытянула меч и обеими руками прижала его к груди. Она слышала солдата. Он был немного дальше, но направлялся в ее сторону. Вероятно, маленький наблюдательный пункт, который они только что нашли, был важной точкой в патрулировании. Как бы то ни было, горько подумала она, именно это и могло случиться с какими-нибудь необученными идиотами; вероятно, такой тихий патруль мог даже застать их там...

Она закрыла глаза и попыталась дышать ровно. Вот оно, вот оно, вот оно! Вот, когда она поняла.

Что помнить, что помнить, что помнить... когда сталь встречается с плотью... держи сталь.

Она даже чувствовала вкус металла.

Человек пройдет прямо мимо нее. Он будет настороже, но не настолько. Лучше рубить сплеча, чем колоть. Да, один удар на уровне головы убьет...

...чьего-то сына, чьего-то брата, какого-то парня, что пошел за барабанным боем ради шиллинга и первого нового костюма. Если бы она только прошла тренировку, если бы она только пару недель колола соломенные чучела, пока, наконец, не уверовала бы, что все люди сделаны из соломы...

Она замерла. За поворотом тропы, прямая, точно дерево, склонив голову, стояла Уоззи. Как только солдат дойдет до дерева Полли, он увидит ее.

Она не может мешкать. Может, именно поэтому мужчины и убивали. Не ради спасения герцогинь или стран. Ты убиваешь врага, чтобы он не убил кого-нибудь из твоих, чтобы они в свою очередь тоже могли спасти тебе жизнь...

Осторожные шаги приближались. Она подняла саблю, увидела луч, сверкнувший на ее острие...

Из кустарника с другой стороны тропы, словно взрыв крыльев, перьев и несмолкающего гомона, выскочила дикая цесарка и, наполовину бегом, наполовину летом, бросилась в лес. Послышался щелчок спущенной тетивы и последний вскрик.

- Отличный выстрел, Вуди, - раздался голос неподалеку. – Кажись, нехилая!

- Не, ты видел? – отозвался другой голос. – Еще шаг – и я бы споткнулся об нее!

Укрывшаяся за деревом Полли облегченно вздохнула.

Третий голос, немного дальше, произнес:

- Пошли назад, а, капрал? Думается, Тигр уже мог и милю пробежать!

- Да, а мне страшновато, - ответил ближайший голос. – Тигр может быть за любым деревом, а?

- Ладно, пожалуй, хватит. Моя жена приготовит...

Наконец, голоса затерялись в лесу. Полли опустила меч. Она заметила, что Маледикт выглянул из кустов и уставился на нее. Она прижала палец к губам, вампир кивнул. Она дождалась, пока птичий гомон немного не успокоился, и затем вышла на тропу. Уоззи, казалось, была вовне; Полли очень осторожно взяла ее за руку. Тихо, перебираясь от дерева к дереву, они направились к лагерю. Полли и Маледикт не разговаривали. Но раз или два их взгляды встречались.

Конечно, цесарка будет спокойно лежать до тех пор, пока охотник чуть не наступит на нее. Конечно, эта была там все время, и потеряла свое птичье терпение, когда подкрался разведчик. Птица была на удивление большой, ни один голодный солдат не сумеет удержаться, но... ну?

И потому, что мозг предательски не перестает думать только из-за того, что ты этого не желаешь, Полли добавила: она говорит, что герцогиня может передвигать маленькие предметы. Но насколько мала мысль в голове птицы?



В лагере они встретили лишь Нефритию и Игорину. Остальные, как оказалось, нашли местечко получше, всего в миле отсюда.

- Мы нашли тайный ход, - тихо заговорила Полли, когда они уходили.

- Мы сможем пройти? – спросила Игорина.

- Это вход для прачек, - ответил Маледикт. – Вниз по реке. И тропа есть.

- Прачки? – переспросила Игорина. – Но сейчас ведь война!

- Полагаю, одежда все равно пачкается, - отозвалась Полли.

- И даже больше, - добавил Маледикт.

- Но... наши селянки? Стирают одежду врагов? – Игорина была шокирована

- Если стоит выбор между этим и голодом, то, думаю, да, - ответила Полли. – Я видела, как одна женщина выносила корзину хлеба. Говорят, в крепости полно амбаров. И ведь ты сама зашивала раны вражескому офицеру, а?

- Это другое дело, - произнесла Игорина. – Мы должны шпашать наших то... людей. И ничего не говорилось о его... их исподнем.

- Мы сможем пройти, - повторила Полли, - если переоденемся женщинами.

Тишина приветствовала этот ход. А потом:

- Переоденемся? – переспросила Игорина.

- Ты знаешь, о чем я!

- Прачками? – не унималась Игорина. – Это же руки хирурга!

- Правда? И где ж ты их взяла? – спросил Маледикт. Игорина показала ему язык.

- В любом случае, я не собираюсь стирать, - продолжила Полли.

- Тогда что же ты собираешься делать? – спросила Игорина.

Полли не решалась.

- Я хочу вытащить брата, если он там, - наконец ответила она. – И если мы сможем предотвратить вторжение, будет просто замечательно.

- Для этого понадобится больше крахмала, - хмыкнул Маледикт. – Не хотелось бы, знаете ли, портить вам настроение, но эта идея просто ужасна. Эль-ти ни за что не согласится на подобную аферу.

- Нет, - кивнула Полли. – Но он это предложит.



- Хм... – немного погодя произнес Блуз. – Прачки? Это нормально, сержант Джекрам?

- О да, сэр. Полагаю, этим занимаются женщины из окрестных поселков. Они точно так же стирали, когда крепость была нашей, - ответил Джекрам.

- Хотите сказать, они помогают врагу? Почему?

- Это лучше, чем голод, сэр. Закон жизни. Да и одной стиркой дело не заканчивается.

- Сержант, здесь совсем юные мальчики! – воскликнул Блуз, краснея.

- Рано или поздно им все равно предстоит узнать о глажке и штопке, сэр, - ухмыльнулся Джекрам.

Блуз открыл рот. Блуз закрыл рот.

- Чай готов, сэр, - произнесла Полли. Чай оказывается чрезвычайно полезной вещью. Он дает тебе повод говорить с кем угодно.

Они остановились в полуразрушенном фермерском домике. Судя по всему, даже патрули не удосуживались заглядывать сюда – вокруг не было и следа от старых кострищ или даже самых незначительных занятий. От него разило перегноем, и к тому же не было половины крыши.

- Они просто приходят и уходят, Перкс? – спросил лейтенант.

- Да, сэр, - кивнула Полли. – И у меня появилась идея, сэр. Разрешите высказать, сэр? – Она заметила, как Джекрам приподнял бровь. Она знала, что слишком торопилась, но время поджимало.

- Прошу тебя, Перкс, - улыбнулся Блуз. – Иначе, боюсь, ты попросту взорвешься.

- Они могут стать нашими шпионами, сэр! Они даже могут открыть ворота для нас!

- Превосходно, рядовой! – кивнул лейтенант. – Мне нравятся солдаты, способные думать.

- Да, верно, - прорычал Джекрам. – Еще чуть-чуть, и его умом можно бриться будет. Сэр, они прачки, сэр, в основном. Не имею ничего против молодого Перкса, умный малый, но даже самый обычный стражник обратит внимание, если вдруг Старушка Рилей попытается открыть ворота. И к тому же там не просто пара ворот. Их шесть пар, и милые дворики между ними, дабы стражники могли присмотреться к тебе, если ты не тот, за кого себя выдаешь, и еще подъемные мосты, и потолки с шипами, которые падают вниз, если твой вид кому-то не понравится. Попытайтесь-ка открыть все это мыльными руками!

- Боюсь, сержант прав, Перкс, - печально заключил Блуз.

- Но, допустим, паре из них удастся убрать нескольких стражников, и тогда они смогли бы пропустить нас через их маленький вход, - не сдавалась Полли. – Мы даже сможем захватить командующего фортом, сэр! В крепости, наверняка, множество женщин, сэр. Работают в кухнях и тому подобном. Они могли бы... открыть нам двери!

- О, перестань, Перкс... – начал Джекрам.

- Нет, сержант. Постойте-ка, - перебил его Блуз. – Как это ни удивительно, Перкс, но в своем мальчишеском энтузиазме ты, хотя и сам этого не понимая, подал мне очень интересную мысль...

- Правда, сэр? – удивилась Полли, которая в своем мальчишеском энтузиазме пыталась выгравировать эту мысль в голове Блуза. Для такого сообразительного человека, он был слишком медлителен.

- Разумеется, Перкс, - кивнул Блуз. – Потому как нам нужна лишь одна «прачка», чтобы проникнуть внутрь, не так ли?

Кавычки звучали многообещающе.

- Ну, да, сэр, - проговорила Полли.

- И, если хорошенько подумать, «женщина», в общем-то, не должна быть женщиной.

Блуз сиял. Полли позволила себе непонимающе нахмурить брови.

- Не должна, сэр? – переспросила она. – Я не совсем понимаю вас, сэр. Честно говоря, я озадачен.

- «Она» может быть мужчиной, Перкс! – голос Блуза источал восторг. – Одним из нас! Переодетым!

Полли облегченно вздохнула. Сержант Джекрам разразился смехом.

- Господь с вами, сэр, переодевание в прачек выводит из крепостей! Законы войны!

- Если мужчина войдет внутрь, он может обезвредить стражу у ворот, разведать обстановку и впустит остальных! – стоял на своем Блуз. – Если это произойдет ночью, то к утру все опорные пункты будут у нас в руках!

- Но они не мужчины, сэр, - произнес Джекрам. Полли обернулась. Сержант смотрел прямо на нее, прямо сквозь нее. О боже, то есть черт... он знает...

- Прошу прощения?

- Они... мои маленькие ребятки, - продолжал Джекрам, подмигнув Полли. – Твердые ребятки, как цемент, но они не из тех, что перерезают глотки и прокалывают сердца. Они завербовались, чтобы стать пикенерами, сэр, в настоящей армии. Вы мои маленькие ребятки, сказал я им, записывая имена, и я позабочусь о вас. Я не могу просто стоять и смотреть, как вы ведете их к верному Смерти.

- Решение за мной, сержант, - ответил Блуз. – Мы в «руках судьбы». И кто, в минуту опасности, не готов отдать свою жизнь за свою страну?

- В надлежащем бое, сэр, а не из-за удара по голове, потому что ни одному неотесанному солдату не понравится, что ты слоняешься вокруг форта. Вы знаете, я никогда не признавал шпионов, никогда не скрывал свою форму, сэр, никогда.

- Сержант, у нас нет иного выбора. Мы должны воспользоваться этим преимуществом «прилива фортуны».

- После них начинается отлив, сэр. И на берегу остаются маленькие рыбки, - сержант поднялся, кулаки его были сжаты.

- Ваша забота о солдатах дает вам должное, сержант, но...

- Последний жест, сэр? – Джекрам плюнул в огонь, разожженный в полуразрушенном очаге. - К черту, сэр. Это лишь способ умереть знаменитым!

- Сержант, ваше неповиновение...

- Я пойду, - тихо произнесла Полли.

Оба человека замолчали, повернулись и уставились на нее.

- Я пойду, - повторила Полли. – Кто-то ведь должен.

- Ты что, оглох, Перкс? – прикрикнул Джекрам. – Ты не знаешь, что там, ты не знаешь, чего можно ожидать от стражи, ты не знаешь...

- Значит, я выясню, сержант, так ведь, - Полли попыталась улыбнуться. – Может, мне удастся пробраться куда-нибудь, где вы меня увидите, и подать вам какой-нибудь знак, или...

- А, по крайней мере здесь наши с сержантом мнения совпадают, Перкс, - произнес Блуз. – Право же, рядовой, это попросту не сработает. Да, ты храбр, разумеется, но почему ты считаешь, что сойдешь за женщину?

- Ну, сэр... что?

- Твое стремление не останется незамеченным, Перкс, - Блуз улыбнулся. – Но, знаешь, хороший офицер присматривает за своими солдатами, и, должен сказать, я заметил у тебя, у всех вас, незначительные... привычки, вполне естественные, как, например, случайное сморкание, или склонность ухмыляться после выделения газа, естественное желание парня, кхм, почесать... себя на людях... подобные вещи. Именно такие незначительные детали в одно мгновение скажут любому наблюдателю, что ты – мужчина в женской одежде, поверь мне.

- Я уверен, что могу избавиться от них, сэр, - слабо пробормотала Полли. Она чувствовала на себе взгляд Джекрама. Ты чес... черт возьми, знал, так ведь. Как давно ты знаешь?

Блуз покачал головой.

- Нет, они тут же все поймут. Вы все хорошие ребята, но здесь есть лишь один человек, который сможет с этим справиться. Маникль?

- Да, сэр? – произнесла Шафти, каменея от страха.

- Сможешь найти мне платье?

Первым наступившее молчание нарушил Маледикт.

- Сэр, вы хотите сказать, что... вы попытаетесь пробраться внутрь, переодевшись женщиной?

- Ну, по крайней мере, у меня есть опыт, - произнес Блуз, потирая руки. – В нашей школе мы то и дело прыгали в юбки и обратно, - он посмотрел на их бесстрастные лица. – Театр, понимаете? – объяснил он. – Разумеется, девочек в нашу школу-интернат не допускали. Но это нас не остановило. Ну, о моем исполнении леди Спритлей в «Комедии Рогоносцев» говорят до сих пор, а моя Ямям... Сержант Джекрам, с вами все в порядке?

Сержант согнулся пополам, но все же сумел прохрипеть:

- Старая рана, сэр. Иногда находит.

- Рядовой Игорь, помоги ему, пожалуйста. О чем это я... Я вижу, вы все в смятении, но в этом нет ничего странного. Давняя традиция. Парни в шестом классе постоянно переодевались смеха ради, - на мгновение он замолчал, а потом задумчиво добавил: - В особенности Риглзворт... – Он встряхнул головой, точно отгоняя какую-то мысль, и продолжил: - В любом случае, у меня есть хоть какой-то опыт в этом деле, понимаете?

- А... что вы будете делать, если... то есть, когда вы проникните внутрь, сэр? – спросила Полли. – Там ведь не только стражники. Другие женщины тоже будут.

- С этим проблем не возникнет, Перкс, - произнес Блуз. – Я буду вести себя по-женски, и к тому же, понимаете, у меня получается говорить довольно высоким голосом, вот так, - его фальцетом можно было скрести стекло. – Видите? – добавил он. – Если вам нужна женщина, то я – ваш человек.

- Потрясающе, сэр, - проговорил Маледикт. – На мгновение мне показалось, что в этой комнате есть женщина.

- И разумеется, я смогу узнать, есть ли и другие плохо охраняемые входы в крепость, - продолжал Блуз. – Кто знает, может мне даже удастся с помощью женской хитрости взять ключ у одного из стражников! В любом случае, если все пройдет успешно, я подам вам сигнал. Может, полотенце, вывешенное за окно. Что-нибудь очень необычное.

За этим последовала тишина. Кое-кто смотрел прямо в потолок.

- Да-а, - протянула Полли. – Похоже, вы все тщательно продумали, сэр.

Блуз вздохнул.

- Если бы только здесь был Риглзворт, - пробормотал он.

- Зачем, сэр?

- Очень уж он умело наряжался в платья, - ответил лейтенант.

Полли бросила взгляд на Маледикта. Вампир сгримасничал в ответ и пожал плечами.

- Эм... – начала Шафти.

- Да, Маникль?

- У меня в рюкзаке есть юбка, сэр.

- О боже! Зачем?

Шафти покраснела. Ответ она не придумала.

- Повяжки, шэр, - не задумываясь произнесла Игорина.

- Да! Да! Точно! – заторопилась Шафти. – Я... нашел ее в таверне, там, в Плёне...

- Я прощил ребят шобирать любые льняные тряпки, которые они найдут, шэр. На вщякий шлучай.

- Очень разумно, солдат! У кого-нибудь еще что-то есть?

- Я бы не шомневалщя, шэр, - ответила Игорина, осматривая комнату.

Обменялись взглядами. Открыли рюкзаки. Все, кроме Полли и Маледикта, с потупленным взором доставали что-нибудь. Юбку, сарафан и, чаще всего, платки, взятые по какой-то необъяснимой причине.

- Вы, должно быть, думали, что мы серьезно пострадаем, - произнес Блуз.

- Нельжя быть шлишком ошторожным, шэр, - отозвалась Игорина. Она ухмыльнулась Полли.

- Конечно, у меня довольно короткие волосы... – пробормотал Блуз.

Полли вспомнила свои локоны, теперь наверняка перебираемые Страппи. Но отчаяние все равно пробралось сквозь воспоминание.

- Они все равно выглядели старше, - быстро произнесла она. – И носили платки или шали. Думаю, Игори... Игорь сможет сделать для вас что-нибудь, сэр.

- Мы, Игори, ижобретательны, шэр, - согласилась Игорина. Из своего кармана она вытащила кожаный бумажник. – Вще, что мне нужно, шэр, так это дещять минут ш иголкой.

- О, пожилые женщины у меня получаются превосходно, - отреагировал Блуз. И с быстротой, которая заставила Лофти подпрыгнуть, он вдруг согнул руки наподобие клешней, скривил на лице выражение полного безумства и завизжал – О бедная я, бедная! Мои бедные старые ноженьки! Сейчас все совсем не так, как было раньше! Охох!

За его спиной сержант Джекрам уронил голову на руки.

- Потрясающе, сэр, - произнес Маледикт. – Я никогда еще не видел подобного перевоплощения!

- Может, не настолько старую, сэр? – предложила Полли, хотя, честно говоря, Блуз напомнил ей тетушку Хэтти, выпившую две трети бокала хереса.

- Думаешь? – спросил Блуз. – Ну, хорошо, если ты и впрямь уверен.

- И, э, если вы встретите стражника, э, старые женщины обычно не пытаются, не пытаются...

- ...заигрывать... – прошептал Маледикт, чьи мысли, несомненно, пронеслись под тот же косогор.

- ...заигрывать с ними, - краснея, закончила Полли и тут же добавила, - по крайней мере, если они не выпили бокальчик хереса.

- И еще вам штоит побричьщя, шэр...

- Бричьщя? – переспросил Блуз.

- Бриться, сэр, - пояснила Полли. – Я приготовлю набор, сэр.

- Оо, да. Разумеется. Не слишком часто встречаешь старушек с бородой, а? Разве что моя тетушка Партеноуп, на сколько я помню. И... э... ни у кого нет пары воздушных шаров?

- Э, зачем, сэр? – спросила Тонк.

- Над большой грудью всегда смеются, - ответил Блуз. Он снова посмотрел на их лица. – Не слишком хорошая идея, да? Но мне очень долго аплодировали, когда я играл вдову Трепет в «Как Жаль, Что Она Дерево». Нет?

- Полагаю, Игорь сможет сшить для вас что-нибудь более, э реалистичное, сэр, - произнесла Полли.

- Да? Ну, что ж, если ты так считаешь... – уныло отозвался Блуз. – Что ж, тогда пойду вживаться в образ.

Он ушел в единственную свободную комнату в здании. Через несколько секунд они услышали его, повторяющим «Охох, мои бедные ноженьки!» на различные визжащие голоса.

Отряд собрался в кучу.

- О чем это он? – спросила Тонк.

- Он говорил о театре, - ответил Маледикт.

- А это что?

- Отвержение в глазах Нуггана, разумеется, - ответил вампир. – Слишком долго объяснять, дитя. Люди притворяются другими людьми, чтобы рассказать историю в комнате, где мир совершенно изменяется. Другие люди сидят и смотрят на них и едят шоколад. Очень, очень отвратительно.

- Я однажды видела кукольное представление в городе, - вспомнила Шафти. – А потом они утащили человека прочь, потому что это стало Отвержением.

- Я помню это, - кивнула Полли. Крокодилы не могут есть важных людей, хотя, до этого представления никто даже и не знал, что такое крокодил. А то место, когда клоун избил свою жену, тоже стало Отвержением, потому что палка была толще, чем дозволялось.

- Лейтенант и минуты не протянет, вы же понимаете, - произнесла она.

- Да, но он ведь вще равно не будет слушать, так? – отозвалась Игорина. – Я сделаю вще возможное, чтобы из него получилась женщина.

- Игорина, когда подобное говоришь ты, в моей голове возникает очень странная картина, - сказал Маледикт.

- Прости, - ответила Игорина.

- Уоззи, можешь помолиться за него? – спросила Полли. – Думаю, тут нам понадобится чудо.

Уоззи послушно закрыла глаза и на мгновение сложила руки, но потом застенчиво произнесла:

- Боюсь, она говорит, что одной цесаркой здесь не обойтись.

- Уозз? – начала Полли. – Ты что, и впрямь... – и остановилась под ее взглядом.

- Да, и впрямь, - ответила Уоззи. – Я и впрямь разговариваю с герцогиней.

- Ну, что ж, я тоже говорила с ней, - крикнула Тонк. – Однажды я умоляла ее. Но это тупое лицо просто смотрело и не делало ничего. Она никогда не мешала. Все это чушь, глупо... – девушка замолчала, слишком много слов кружилось в ее голове. – В любом случае, почему она говорит с тобой?

- Потому что я слушаю, - тихо ответила Уоззи.

- И что же она говорит?

- Иногда она просто плачет.

- Она плачет?

- Потому что люди столького хотят, а она ничего не может дать им, - и улыбкой Уоззи можно было осветить комнату. – Но когда я буду там, где нужно, все будет хорошо, - добавила она.

- Что ж, тогда хорошо... – начала Полли, чувствуя стыд, который вызвала в ней Уоззи.

- Ну да, точно, - кивнула Тонк. – Но я никому не молюсь, ясно? Никогда. Это не по мне, Уозз. Ты милая, но мне не нравится твоя улыбка... – она остановилась. – О, нет...

Полли взглянула на Уоззи. Ее лицо было худым и угловатым, а герцогиня на портрете выглядела, ну, точно откормленный палтус, но вот улыбка, настоящая улыбка...

- Этого я не потерплю! – зарычала Тонк. – Прекрати сейчас же! Я серьезно! У меня мурашки по коже из-за тебя! Озз, заставь ее... его прекратить так улыбаться!

- Просто успокойтесь, вы все... – начала Полли.

- Черт возьми, да заткнитесь вы! – перебил ее Джекрам. – Человек даже не слышит, как он жует. Слушайте, вы на взводе. Так бывает. А Уоззи просто немного религиозен. Это тоже случается. И все, что нужно сделать, так это приберечь все это для врага. Успокойтесь. Это то, что военные называют приказом, ясно?

- Перкс? – это был Блуз.

Лучше бы тебе поторопиться, - хмыкнул Маледикт. – Наверное, корсет зашнуровать надо...



На самом деле Блуз сидел на чем-то, отдаленно похожем на стул.

- А, Перкс. Побрей меня, - произнес он.

- О, но я думал, что ваша рука зажила, сэр...

- Э... да, - неловко начал Блуз. – Дело в том, Перкс, что... Честно говоря, я никогда не брился сам. В школе для этого был специальный человек, а затем, конечно, в армии я пользовался услугами денщика Блитерскайта, а, э, мои собственные попытки были несколько кровавыми. Я никогда даже не задумывался об этом, до тех пор, пока не приехал в Плоцз, и, э... это стало таким щекотливым...

- Сожалею, сэр, - отозвалась Полли. Старый, странный мир.

- Пожалуй, позже ты мог бы слегка проинструктировать меня, - продолжал Блуз. – Ты так гладко выбрит, что нельзя не заметить. Генерал Фрок был бы доволен. Говорят, он не приемлет усы.

- Как угодно, сэр, - ответила Полли. Выхода не было. Она заточила лезвие. Может, удастся сделать всего несколько движений...

- Как думаешь, может сделать красноватый нос? – спросил Блуз.

- Может быть, сэр, - отозвалась Полли. Сержант знает обо мне, я просто уверена, думала она. Я знаю это. Почему он молчит?

- Может быть, Перкс?

- Что? О. Нет... для чего это, сэр? – спросила Полли, с силой взбивая пену.

- Так я буду выглядеть более пфф забавно.

- Не думаю, что суть в этом, сэр. Теперь, если вы, э, откинитесь назад, сэр...

- Вам стоит кое-что узнать насчет молодого Перкса, сэр.

Полли аж взвизгнула. Тихо, как может только сержант, Джекрам пробрался в комнату.

- пфф, сержант? – удивился Блуз.

- Перкс не знает, как нужно бриться, сэр, - продолжил Джекрам. – Отдай мне бритву, Перкс.

- Не знает? – переспросил Блуз.

- Нет, сэр. Перкс солгал нам, так, Перкс?

- Ну хорошо, сержант, хватит уже тянуть, - вздохнула Полли. – Лейтенант, я...

- ...несовершеннолетний, - закончил Джекрам. – Так, Перкс? Всего четырнадцать, так? – он посмотрел на Полли поверх головы лейтенанта и подмигнул.

- Э... Я солгал, когда завербовывался, сэр, - произнесла Полли.

- Не думаю, что такого паренька стоит тащить в крепость, каким бы храбрецом он ни был, - продолжал Джекрам. – И мне кажется, он не единственный. Так, Перкс?

Значит вон оно что. Шантаж, подумала Полли.

- Да, сержант, - устало отозвалась она.

- Нельзя допустить, чтобы их всех перебили, сэр, так ведь?

- Я понимаю, о пфф чем вы, сержант, - произнес лейтенант, пока Джекрам аккуратно вел лезвием по его щеке. – Это очень непросто.

- Тогда покончим с этим? – предложил Джекрам.

- С другой стороны, сержант, я знаю, что вы пфф сами вступили в армию еще ребенком, - сказал Блуз. Лезвие остановилось.

- Ну, в те времена все было... – начал Джекрам.

- Вероятно, вам было лет пять, - продолжал лейтенант. – Понимаете, когда я узнал, что встречусь с вами, легендой армии, я естественно заглянул в нашу картотеку, чтобы, может, сделать пару своевременных шуток, вручая вам вашу почетную демобилизацию. Знаете, этакие смешные воспоминания о прошедших временах? И представляете, как я был озадачен, узнав, что вы получаете жалованье, ну, пожалуй, я буду неточен, но около шестидесяти лет.

Полли покосилась на бритву. Та опять опустилась на щеку лейтенанта. Девушка вспомнила об убийстве – ну, ладно, убийстве бежавшего пленника – в лесу. Он будет не первым мертвым офицером в моей жизни...

- Может, одна из канцелярских ошибок, сэр, - холодно отозвался Джекрам. В полутемной комнате, с поросшими мхом стенами, сержант казался великаном.

Сова, усевшись на каминную трубу, ухнула. По комнате пронеслось эхо.

- Вообще-то, нет, сержант, - произнес Блуз, вероятно, забыв про лезвие. – Ваши документы, сержант, изменяли. Множество раз. Однажды, сам генерал Фрок вычел десять лет из вашего возраста и подписал исправленное. И это был не единственный случай. Честно говоря, сержант, я пришел к единственно верному решению.

- Какому же, сэр? – Все еще прижатое к шее Блуза лезвие снова остановилось. Некоторое время царила полная, гнетущая тишина.

- Был какой-то другой человек, которого так же звали Джекрамом, - медленно проговорил Блуз, - чьи документы... спутались с вашими и... любая попытка офицеров, которые ничего не понимали в цифрах, разобраться с ними, лишь усложнила дело.

Лезвие вновь начало движение, мягко и осторожно.

- Думаю, вы точно разобрались со всем этим, сэр, - ответил Джекрам.

- Я собираюсь приложить к пакету объяснительную записку, - продолжал Блуз. – Полагаю, будет разумно спросить прямо здесь и сейчас, сколько вам лет. Сколько вам лет, сержант?

- Сорок три, - сразу же ответил Джекрам. Полли взглянула вверх, ожидая мощного раската грома, который должен бы сопровождать ложь истинно вселенского масштаба.

- Вы уверены? – спросил Блуз.

- Сорок пять, сэр. Трудности солдатской жизни, сэр.

- Даже так...

- А, кажется, я припоминаю пару дней рождения, как-то выпали из головы, сэр. Мне сорок семь, сэр. – И Полли все равно не заметила никаких намеков на возмущение небес.

- Э... да. Хорошо. В конце концов, вам ли не знать, а, сержант? Я все исправлю.

- Благодарю, сэр.

- Точно как и генерал Фрок. И майор Галош. И полковник Леджин, сержант.

- Да, сэр. Канцелярские ошибки преследовали меня всю мою жизнь, сэр. Я был их мучеником. – Джекрам отступил назад. – Готово, сэр. Лицо, гладкое, точно попка младенца. Гладкое, как и должно быть, а, сэр? Я всегда любил гладкие вещи.

---

под настроение..

Гул затих. Я вышел на подмостки.

Прислонясь к дверному косяку,

Я ловлю в далеком отголоске,

Что случится на моем веку.



На меня наставлен сумрак ночи

Тысячью биноклей на оси.

Если только можно, Авва Отче,

Чашу эту мимо пронеси.



Я люблю твой замысел упрямый

И играть согласен эту роль.

Но сейчас идет другая драма,

И на этот раз меня уволь.



Но продуман распорядок действий,

И неотвратим конец пути.

Я один, все тонет в фарисействе.

Жизнь прожить - не поле перейти

(с) Пастернак.

под катом

@музыка: Catharsis - Кто Ты?

@настроение: зал сегодня нелюдим... (с)

---

Спесьяльно для Нездешнего: (давно хотелось сказать)

Дерградация - это когда в 9 лет пятый раз перечитываешь Овода Войнич, а к 20-ти думаешь, что неплохо было бы полистать Незнайку...

@музыка: Catharsis - Сердце Мира

@настроение: фигею и фигею.. все больше и больше..

---

- Доченька, давай покажем, как мы все месяцы выучили? Ну.. Ян...?

- Варь!

- Правильно! Фев...?

- Раль.

- Умница! А теперь дальше сама продолжай.

- Арт. Рель. Ай. Юнь. Юль. Густ. Ябрь. Ябрь. Ябрь. Абрь.

---

ну.. и еще, чтот вспмнилось..

диалог между ангелом и демоном.

переводить лень пока.

может, потом..



"There isn't anyone else! There's just us, right? Good and Evil. One side or the other."

He thumped the steering wheel.

"You'll be amazed at the kind of things they can do to you, down there," he said.

"I imagine they're very similar to the sort of things they can do to one up there," said Aziraphale.

"Come off it. Your lot get ineffable mercy," said Crowley sourly.

"Yes? Did you ever visit Gomorrah?"

"Sure," said the demon. "There was this great little tavern where you could get these terrific fermented date?palm cocktails with nutmeg and crushed lemongrass?"

"I meant afterwards."

"Oh."



(Т. П. Гуд Оменз - Добрые Предзнаменования)

---

Перевожу.. Чет пробила мя эта фраза.. давно еще.



Если ты не веришь, или не хочешь верить, или просто даже не надеешься, что есть что-то, во что можно еще верить, - зачем тогда поворачиваться?

(с)ами догадаетесь чье

---

Фараониада

Клоун от всех своих лиц благодарит Frakir,
сыгравшую роль акушера при рождении тройняшек.
Фра, спасибо огромнейшее. Цем. Лю.
(Лю - это не подпись!)

Серия №5

Серия №5

Когда у фараона появилась Лю, Не_Лю ей начала завидовать черной завистью – ведь она сама мечтала стать Лю (в смысле «любимой женой»). И потому она решила в злости своей отравить Лю, дабы потом занять ее место. И в своей усыпальнице приготовила она зелье, ужаснейшее из всех. Много чего намешала Не_Лю, растирая в порошок все, что попадалось под руку: мясо, рыбу, птиц, лук, чеснок, зелень и еще много трав и специй, заморских и заземных. И с помощью страшных и древних заклинаний соединила все это Не_Лю и создала куб, который, растворившись в воде, высвобождал ужасающий яд такой силы, что человек умирал сразу же, лишь попробовав эту воду.

И вот коварная Не_Лю приказала своему повару передать этот кубик повару Лю. И повар Лю приготовил с его помощью множество прекраснейших яств. Но Не_Лю не учла одного: прежде, чем есть самой, Лю всегда приказывает своим поварам отведать от каждого блюда, дабы исключить возможность отравления недоброкачественными продуктами. И повар, отпробовав от первого же блюда умер в мучениях великих.

И, дабы память о нем сохранилась в веках, яд этот был назван именем повара: «Галлинаппи». А так как отравленный всегда бледнел и седел перед смертью (или во время?), то к названию яда добавилось еще и слово «Блаанкхет», что значит «белый», «седой».

Серия №6

Серия №6

Фараон, сын бога Солнца Ра, был, тем не менее, рожден женщиной. Смертной. (тогда подобное случалось на каждом шагу). И женщина эта, как и положено любой смертной, пусть даже она - мать фараона (далее просто Ма), старела. И довольно скоро стала мучить ее ужасная болезнь, напущенная злым шаманом Ревматизьма из далекой страны ПоЯсъ, города Ниццца. Вся спина Ма болела нестерпимо, она еле могла согнуться, но, если же ей это удавалось, то, чтобы разогнуть ее, сзывались все слуги дворца.

И что только не делал фараон, чтобы снять проклятие давно умершего шамана, каким богам он ни молился, к каким знахарям не обращался, каких дорогих заморских и заземских трав он не покупал – все было напрасно. Ничто не могло избавить Ма от ужасной боли, причиняемой злобным колдовством.

Но однажды узнал из газет фараон, будто бы далеко-далеко, за горами и лесами, в самом центре пустыни, на четырех столбах живет мудрый старец, который знает, как избавиться от любой хвори, напасти и проклятия. И отправился он к мудрому старцу, дабы помог тот и избавил Ма от страдания великого. Долго ехал фараон по горам, по лесам, по широким долам, и, наконец, добравшись до центра пустыни, нашел он мудрого старца. Многие свои деньги и богатства отдал он за крошечную баночку порошка, который, по словам старца, был способен вернуть Ма не только прежнее здоровье, но также и бодрость духа и красоту, и подарить врагам Ма и фараона вечный покой в пламени царства Аида, ну или какеготам. В общем, муки страшные ждали всех, посягнувших на избранницу бога Ра и сына его. И фараон, обрадованный речами этими, поспешил обратно. И, растворив порошок в воде и изготовив мазь, как учил мудрый старец, нанес ее на спину согбенной Ма. И все стали дожидаться Чуда. Но ничего не произошло. Даже напротив, с тех пор Ма уже никогда не смогла разогнуться, как ни пытались помочь в этом вся челядь придворная и все слоны фараоновские.

Говорят, что потом, в центре пустыни, на четырех столбах, был найден совсем другой старец, который на время данных событий уезжал в другую пустыню проведать своего друга. А чтобы столбы не простаивали почем зря, он позволил здесь пожить некому юноше Тце Ми Нтенту, которого, вероятно, и встретил фараон. Узнав об этом гнусном обмане, фараон объявил Тце Ми Нтента во всефараонианский розыск и запретил выпускать все газеты.

Серия №7

Серия №7

Враги фараона искренне ненавидели Не_Лю. Ведь именно из-за нее приходилось им бежать из страны в дальние дали. А после того, как большинство из них перемерзло в снегах Антарктиды и потом были проданы фараону под заморским названием Снеговиков, ужас объял оставшихся. И решили они уничтожить Не_Лю до того, как она изгонит их из страны.

Многое пытались они сделать ради этого: они поджигали дворец Не_Лю, и тот сгорал дотла вместе со всеми, живущими в нем; они поворачивали русло Нила и затапливали дворец по самые крыши; они травили Не_Лю всеми известными и неизвестными ядами, они нанимали убийц, запускали скорпионов, львов и бешеных клопов в ее опочивальни... Но все было напрасно. Казалось, Не_Лю уже умерла, но наутро она как ни в чем не бывало отправлялась в гости к очередному врагу фараона. И они бежали. И с каждым днем их оставалось все меньше и меньше.

Но вот однажды враги фараона узнали из достоверных источников, что Не_Лю на самом деле – ведьма, и что простыми мерами от нее не избавишься и что нужна здесь святая вода, обогащенная серебром и другими минералами. И тогда пришла весть от одного из бежавших врагов фараона, что там, где он сейчас живет, есть огромное озеро, которое все в округе называют «священным Байкалом», и что вода из этого озера обязательно поможет оставшимся врагам уничтожить Не_Лю, и все бежавшие враги смогут вернуться и вместе строить козни фараону. И обрадованные этим известием враги фараона собрали великую экспедицию к берегам озера и привезли оттуда сорок цистерн священной воды. И водой этой залили дворец Не_Лю по самые крыши, надеясь, что уж теперь-то ведьма Не_Лю наконец-таки умрет. Но наутро они узнали, что она жива и собирается навестить кого-то из врагов фараона. И в страхе великом перед бессмертной Не_Лю они вновь бежали за пять континентов из Египта.

А Не_Лю, которая, надо сказать, сама же и распускала слухи о том, будто она ведьма, сидела в тишине своего дворца в бассейне с минеральной водой из священного озера Байкала, попивала из высокого бокала некую алую жидкость, и, счастливо обнажая длинные острые клыки, тихонько промурлыкала себе под нос:

- Ну и дураки же эти люди – верят сему подряд...

@темы: Фараониада

---

А у мя какая-то гадость с асей случилась. Все контакты полетели нафиг, скин другой... с чего вдруг - who его зэ.



У кого была, у кому нать: 268343593

стукнитесь, плииииииииз...

---

Иг'ушька...

...от Aihito.



1) Каждому оставившему здесь комментарий я выдам 5 ассоциаций на его аватар.

2) В свою очередь он должен разместить этот текст у себя в дневнике.

3) Если аватаров несколько, ассоциировать буду тот, который выпадет в комментарии с запросом.



Вот это про мя:

1. Обреченность

2. Тоска

3. Благородство

4. Одиночество

5. Ночь.



Кто рискнет?

---

Во вторник приезжает дедушка и двоюродный брательник (как его, кузен чтоли?) из Алматы.

В пятницу - Олич из питера..



Кто еще хочет навестить Клоуна-отшельника?

@настроение: Занимайте кровати согласно купленным билетам...