Ведьмам на заметку.

Кто знает, откуда произошло слово "зеленый"?



Я узнала это сегодня: это древнее прилагательное, произведенное от слова "зелье" -- т.е. "отвар из трав".



[Зелья делали ведьмы-ведуньи-знахарки.

Значение "лекакрство" - лишь одно из возможных (наряду с "отравой" и "filtre magique"). Зато лягушек стали изначально называть "зелеными" отнюдь не за цвет (квакши - довольно редкие зверюшки) - а за то, что, по мнению людей, ведьмы их использовали в своих зельях]



Итак, зелья были травными - и отсюда и трава стала зеленой...



Интересно в этой же связи осознать, что слова "трава" (лекарственные травки, да?) и "отрава" - по сути не просто однокоренные, это одно и то же...



А заодно же осознать и общность происхождения слов "еда" - "яство" - "яд"...



Похоже. наши преди, когда приступали к еде, никогда заранее не знали наверняка, чем этот увлекательный процесс завершится для них лично Фаталисты были, право слово!

(с)тащено с форума.



А ето уже от меня. Вдогонку Взводу и его редактированию.

Для начала, краткий экскурс: в книге девки вместо "черт", "дерьмо" и прочего говорили слово "сахар"...



Так вот, по-мойму, «сахар» не столько даже ругательство. Существует примета, что на рассыпанную соль нужно бросить щепотку/горсть сахара, вроде как «подсластить». От дурного глаза, от ссор и прочей чепухи. Может, именно поэтому они и используют слово «сахар».



ПыС: посему возникает вполне понятный вопрос - откуда пошло русское «блин».

---

ДУРЫ СО ВКУСОМ

Бывают:

- Сладкие. Про них все понятно.

- Горькие. Думают, что их не понимает никто.

- Острые. Никогда ничего не понимают и постоянно пытаются выяснять, особенно отношения.

- Кислые. Все понимают про себя и Эту Жизнь, а до сих пор не повесились потому, что это же надо вставаать, на стул залезаать…

- Соленые. Думают, что понимают всех, но не себя. На самом деле не понимают никого, кроме себя.

- Терпкие. Всю жизнь терпят, ибо не понимают, что можно сказать: «Больше не дари мне туфли 35 размера, у меня 37-й».

- Пряные. Непонятно себя ведут, лопочут на непонятном языке, потому что иностранки.

- Вяжущие. Все про все понимают и всем все поясняют. Инопланетянки, размножаются почкованием: хрупкий мужской организм рядом с ними быстро погибает от мучительного спазма челюстных мышц.

@настроение: ыыыыыы!

---

Карцер был другим. У него на все было два мнения, но, вместо того, чтобы противоречить друг другу, они соперничали. На каждом его плече сидел демон, подстрекавший другого.





пикчер от Frakir.

@настроение: просто меня претъ эта ффразочка...

---

Если сказка хороша - начинай сначала!

upd: Mura, я вовсе не собиралась вас обижать. Честно. Когда накопится достаточно текста, я вышлю вам на мыль. Данный же начальный отрывок вывешен исключительнодля заинтерисованных в чтении книги. Если вдруг таковые есь.

Night Watch! Под катом, имхо стыдно.

Услышав крик, Сэм Ваймс вздохнул, но все же закончил бритье.

Затем он надел куртку и вышел навстречу прекрасному утру. Стояла поздняя весна, в деревьях пели птицы, вокруг цветов гудели пчелы. Хотя небо было мрачным, а тучи на горизонте предвещали грозу, воздух все же был теплым и тяжелым. А за сараем садовника, в старой выгребной яме, в воде бултыхался молодой человек.

Ну... в общем, бултыхался.

Ваймс остановился немного поодаль и зажег сигару. Вряд ли бы стоило подносить огонь слишком близко. Падение с крыши сарая разломало образовавшуюся кору.

- Доброе утро! – бодро окликнул он.

- Доброе утро, ваша светлость, - отозвался человек.

Голос оказался выше, чем ожидал Ваймс, и он понял, что, как ни странно, молодой человек в яме на самом деле был молодой женщиной. Это не стало большой неожиданностью – Гильдия Убийц полагала, что, когда дело доходит до изощренного убийства, женщины, по крайней мере, равны своим братьям, - но, тем не менее, это несколько все изменяло.

- Кажется, мы не встречались? – продолжил Ваймс. – Хотя вы, похоже, знаете, кто я. А вы...?

- Виггз, сэр, - ответил пловец. – Джокаста Виггз. Для меня большая честь встретиться с вами, ваша светлость.

- Виггз, а? Известное семейство. Оставим просто «сэр». Полагаю, я однажды сломал ногу вашему отцу?

- Да, сэр. Он просил напомнить вам об этом, - кивнула Джокаста.

- Вы несколько молоды, чтобы уже работать по контракту, так ведь?

- Это не контракт, сэр

- Да ладно, мисс Виггз. Цена за мою голову...

- Совет Гильдии приостановил его, сэр, - ответил упорный пловец. – Вы вне списков. В настоящее время они не принимают контракты на ваше имя.

- О боги, почему же?

- Не представляю, сэр, - произнесла мисс Виггз. Ее упорные попытки, наконец, приблизили ее к краю ямы, и теперь она обнаружила, что кирпичная кладка была в отличном состоянии, очень скользкой и не предоставляла ни малейшей возможности зацепиться за нее. Ваймс знал об этом, потому как однажды сам провел несколько часов, осторожно устраивая это.

- Так почему же вас тогда прислали?

- Мисс Бэнд отправила меня для упражнения, - отозвалась Джокаста. – Должна заметить, здесь действительно нужна большая ловкость.

- Да, - согласился Ваймс, - действительно. Вы в последнее время грубили мисс Бэнд? Или как-то огорчили ее?

- О, нет, ваша светлость. Но она сказала, что я становлюсь излишне самонадеянной, а небольшая практика пойдет мне на пользу.

- А. Понятно. - Ваймс попытался вспомнить мисс Алису Бэнд, одного из самых строгих преподавателей Гильдии. Она, как он слышал, очень разбирается в практических занятиях.

- Значит... она послала вас убить меня? – спросил он.

- Нет, сэр! Это всего лишь тренировка! У меня даже нет арбалетных болтов! Я просто должна была отыскать место, где бы вы были у меня на прицеле, и потом доложить ей!

- И она бы поверила?

- Разумеется, сэр, - Джокаста выглядела обиженной. – Честь Гильдии, сэр.

Ваймс глубоко вздохнул.

- Видите ли, мисс Виггз, в последние годы некоторые из ваших собратьев пытались убить меня дома. И, как вы догадываетесь, меня это не слишком радовало.

- Вполне понимаю, почему, сэр, - отозвалась Джокаста голосом человека, знающего, что единственная его надежда выбраться из сложившейся ситуации целиком зависит от доброжелательности другого человека, у которого нет ни малейших для этого причин.

- И потому вы были бы поражены, узнав о тех ловушках, что устроены здесь повсюду, - продолжал Ваймс. – Некоторые из них, должен заметить, довольно хитры.

- Я совсем не ожидала, чтобы черепица на сарае двигалась подобным образом, сэр.

- Слеги смазаны, - ответил Ваймс.

- Отлично придумано, сэр!

- А некоторые из ловушек действительно смертельны, - добавил Ваймс.

- Хорошо, что я попала в эту, а, сэр?

- Ну, эта тоже смертельна, - отозвался Ваймс. – В конечном итоге. – Он вздохнул. Он действительно хотел избавиться от подобных вещей, но... вне списков? Не то чтобы ему нравилось быть на прицеле у таинственных фигур, нанятых многими его врагами, но он всегда считал это неким вотумом доверия. Это доказывало, что он досаждал высокомерным богачам, которых и следовало раздражать.

Кроме того, перехитрить Гильдию Убийц было довольно просто. Они благородно следовали своим строгим правилам, и Ваймса это вполне устраивало, поскольку, со своей стороны он мог опустить какие-либо правила.

Вне списков, а? Если верить слухам, до сих пор единственным человеком, удостоившимся этого, был патриций, лорд Ветинари. Убийцы лучше других разбирались в политической ситуации в городе, и раз они убирают тебя из списков, значит, твоя смерть может не только испортить всю игру, но и разобьет доску...

- Я была бы очень признательна, если бы вы вытащили меня отсюда, сэр, - произнесла Джокаста.

- Что? А, да. Простите, на мне чистая одежда, - отозвался Ваймс. – Но я скажу дворецкому вернуться сюда с лестницей. Как вы на это смотрите?

- Благодарю вас, сэр. Было приятно познакомиться, сэр.

Ваймс пошел обратно к дому. Вне списков? А он может подать апелляцию? Может, они думают...

Запах обволакивал его.

Он поднял взгляд.

Над его головой цвела сирень.

Он уставился на нее.

Черт! Черт! Черт! Каждый год он забывал. Хотя, нет. Он не забывал никогда. Он просто убирал воспоминания подальше, точно старое серебро, чтобы оно не потускнело. И каждый год они возвращались, резкие и сияющие, и ранили его в самое сердце. И сегодня, именно сегодня...

Дрожащей рукой он дотянулся до цветка и осторожно отломил веточку. Он вдохнул аромат и некоторое время просто стоял, уставившись в никуда. А потом осторожно отнес веточку в свою комнату.

Вилликинс уже приготовил официальную форму. Сэм Ваймс бросил на нее взгляд, полный ненависти, но потом вспомнил. Комитет. Точно. Его старый нагрудник не подойдет, так ведь... Не для Его Светлости Герцога Анкского, Командора Городской Стражи, Сэра Сэмюэля Ваймса. Лорд Ветинари был непреклонен на этот счет, черт бы его побрал.

Черт бы побрал все это, потому как, к сожалению, Сэм Ваймс все прекрасно понимал. Он ненавидел официальную униформу, но теперь он представлял нечто большее, чем просто самого себя. Сэм Ваймс мог появляться на собраниях в грязных доспехах, и даже сэр Сэмюэль Ваймс, в общем-то, ухитрялся постоянно оставаться в своей уличной форме, но герцог... что ж, герцога следовало немного отполировать. При встрече с иностранными послами зад герцога не может торчать из его брюк. Вообще-то даже у старины Сэма Ваймса зад никогда не виднелся из штанов, но ведь никто бы не объявил из-за этого войну.

Но старина Сэм Ваймс все равно не уступал. Он избавился от глупых колготок и почти от всего плюмажа, и теперь униформа хотя бы предполагала, что ее носит мужчина. Но на шлеме была золотая отделка, а оружейники сделали новый сверкающий нагрудник с бесполезными золотыми украшениями. Надевая все это, Сэм Ваймс чувствовал себя предателем. Он не хотел, чтобы о нем думали, как об одном из тех, что носят дурацкие украшенные доспехи. Мишура.

В пальцах он вертел веточку сирени и вновь вдохнул головокружительный аромат. Да... так было не всегда...

Кто-то с ним говорил. Он поднял взгляд.

- Что? – рявкнул он.

- Я спросил, хорошо ли чувствует себя ее светлость? – испуганно ответил дворецкий. – Вы в порядке, ваша светлость?

- Что? А, да. Нет. Я в порядке. Как и ее светлость, благодарю. Я заглянул прежде, чем выйти. С ней миссис Контент. Она говорит, пока что ничего не будет.

- Тем не менее, я распорядился, чтобы на кухне было достаточно горячей воды, ваша светлость, - добавил Вилликинс, помогая Ваймсу надеть позолоченный нагрудник.

- Да. Как полагаешь, зачем она им нужна?

- Не подозреваю, ваша светлость, - ответил дворецкий. – Полагаю, лучше не спрашивать.

Ваймс кивнул. Сибилла уже дала ему понять, с особым тактом, что в этом деле его присутствие не понадобится. И, следовало признать, для него это было облегчением.

Он протянул Вилликинсу веточку сирени. Дворецкий, не говоря ни слова, опустил ее в маленький серебряный флакончик с водой, чтобы сохранить на несколько часов, и прикрепил к одному из ремней нагрудника.

- Время летит, не так ли, ваша светлость, - произнес он, чистя его маленькой щеточкой.

Ваймс достал свои часы.

- Это верно. Вот что, по дороге во дворец я заскочу в Ярд, подпишу все, что нужно, и вернусь, как только смогу.

Вилликинс одарил его взглядом, в котором читалась практически не-дворецкая уверенность.

- Уверен, ее светлость будет в порядке, - произнес он. – Конечно, она не, не...

- ...молода, - закончил Ваймс.

- Я бы сказал, она богаче годами, чем многие primi-gravidae, - поправил Вилликинс. – Но она прекрасно сложена, если вы не против, а в ее семье обычно было мало проблем при рождении...

- Трими что?

- Новоиспеченные матери, ваша светлость. Я уверен, что ее светлость предпочла бы, чтобы вы ловили преступников, нежели протирали дыру на ковре в библиотеке.

- Полагаю, ты прав, Вилликинс. Э... ах, да, в старой выгребной яме плавает юная леди.

- Хорошо, ваша светлость. Я немедленно отправлю туда поваренка с лестницей. И сообщение в Гильдию Убийц?

- Хорошая мысль. Ей понадобятся чистая одежда и ванна.

- Возможно, душ из шланга на старой кухне более подойдет, ваша светлость? По крайней мере, для начала?

- Разумеется. Проследи за этим. А я должен идти.



В заполненном людьми главном офисе стражи в Псевдополис-Ярде сержант Колон рассеяно поправил веточку сирени, прикрепленную к шлему наподобие плюмажа.

- Они становятся странными, Шнобби, - говорил он, вяло листая бумаги. – Это работа полицейских. Со мной было то же, когда у меня были дети. Становишься жестче.

- Что ты имеешь в виду? – переспросил капрал Шноббс, вероятно, живое доказательство того, что все же есть некий плавный переход между человеком и животным.

- Ну-у, - Колон откинулся на спинку стула. – Вроде... ну, когда достигнешь нашего возраста... – Он нерешительно посмотрел на Шнобби. Капрал всегда говорил, что ему «вероятно 34»; Шноббсы не слишком-то следят за цифрами.

- То есть, когда мужчина достигает... определенного возраста, - снова начал он, - он знает, что мир никогда не станет идеальным. Он привык, что тот немного, немного...

- Грязный? – предположил Шнобби. За его ухом, где обычно была сигарета, сейчас находился еще один увядающий цветок сирени.

- Точно, - согласился Колон. – То есть, он никогда не будет совершенен, так что ты просто делаешь все, что можешь, понимаешь? Но когда появляется ребенок, ну, вдруг все становится иначе. Думаешь: мой малыш будет жить в этом бардаке. Пора навести порядок. Пора сделать Этот Мир Лучше. Он несколько... увлекается. Проявляет характер. Когда он услышит о Стронгинферме, здесь будет довольно... Доброе утро, мистер Ваймс!

- Обо мне говорите, а? – спросил Ваймс, проходя мимо них. Он не слышал их разговора, но лицо сержанта Колона можно читать, точно книгу, а Ваймс выучил ее наизусть много лет назад.

- Просто думаем, случилось ли... – начал Колон, следуя за Ваймсом, перешагивавшим через ступеньки.

- Нет, - коротко ответил Ваймс. Он открыл дверь в свой кабинет. – Утро, Моркоу.

Капитан Моркоу поднялся на ноги и отдал честь.

- Доброе утро, сэр! Госпожа...

- Нет, Моркоу. Еще нет. Что нового за ночь?

Взгляд Моркоу скользнул по ветке сирени и вернулся к лицу Ваймса.

- Ничего хорошего, сэр, - ответил он. – Убит еще один офицер.

Ваймс встал, как вкопанный.

- Кто? – спросил он.

- Сержант Стронгинферм, сэр. Убит на улице Паточной Шахты. Опять Карцер.

Ваймс посмотрел на часы. У них оставалось десять минут, чтобы дойти до дворца. Но вдруг время перестало играть значение.

Он сел за свой стол.

- Свидетели?

- В этот раз трое, сэр.

- Так много?

- Все гномы. Стронгинферм даже не был на дежурстве, сэр. Он сдал пост и покупал крысиный пирог и жареный картофель в лавке, как вдруг наткнулся на Карцера. Тот ударил его в шею и сбежал. Должно быть, думал, что мы нашли его.

- Мы искали его неделями! А он столкнулся с бедолагой Стронгинфермом, когда гном думал о простом завтраке? Ангва взяла след?

- Только вначале, сэр, - неловко ответил Моркоу.

- Почему?

- Он – ну, мы подозреваем, это был Карцер – бросил анисовую бомбу на Саторской площади. Практически чистое масло.

Ваймс вздохнул. Просто удивительно, как быстро приспосабливаются люди. В Страже есть оборотень. Эта новость быстро распространилась, особенно в подполье. И потому преступники нашли возможность выжить в обществе, где у закона был чрезвычайно чуткий нос. Решением стали ароматические бомбы. Не было необходимости в драматизме. Просто бросаешь на улице, где пройдет множество людей, флакон с чистой мятой или анисом, и сержант Ангва столкнется с сотнями, тысячами перекрещивающихся следов и в конце концов сляжет в постель с ужасной головной болью.

Он мрачно слушал, как Моркоу докладывал о людях, возвращенных с отпусков или поставленных на двойную смену, об информаторах, доносчиках, стукачах, что собирали информацию по улицам, держа нос по ветру и ушки на макушке. И он знал, как мало все это значит. В Страже все еще было меньше сотни, и то, включая буфетчицу. А в городе – миллион человек и миллиард мест, чтобы спрятаться. Анк-Морпорк был построен на катакомбах. Кроме того, Карцер был кошмаром.

Ваймс привык к другим сумасбродствам, совершаемым людьми вполне нормальными, по крайней мере, до того, как они выскакивали на улицу и били кого-нибудь кочергой из-за слишком громкого сморкания. Но Карцер был другим. У него на все было два мнения, но, вместо того, чтобы противоречить друг другу, они соперничали. На каждом его плече сидел демон, подстрекавший другого.

И все же... он вечно улыбался, несколько жизнерадостно, и действовал, точно как негодяй, зарабатывающей себе на жизнь продажей золотых часов, которые зеленеют через неделю. И, казалось, он был убежден, совершенно убежден, что ничего плохого он не делал. Он мог бы стоять посреди хаоса с окровавленными руками и драгоценностями, спрятанными в кармане, и с видом оскорбленной невинности вопрошал бы: «Я? А что я сделал?»

И в это можно было верить до того момента, пока ты не всматривался в его нахальные смеющиеся глаза. И откуда-то из их глубины на тебя смотрели демоны.

...но в них нельзя смотреть слишком долго, потому как это значило бы, что ты не следишь за его руками, и уже сейчас одна из них сжимает нож.

И простым полисменам трудно справиться с подобными людьми. Полагалось, что люди, если их серьезно превзойти по численности, просто сдаются, или пытаются договориться, или, хотя бы, останавливаются. Никто не ожидает, что они будут убивать за пятидолларовые часы. (Хотя, стодолларовые часы – совсем иное дело. В конце концов, это же Анк-Морпорк).

- Стронгинферм был женат?

- Нет, сэр. Он жил в Новых Сапожниках вместе с родителями.

Родители, подумал Ваймс. Это хуже.

- Кто-нибудь уже ходил к ним? – спросил он. – И не говори, что это был Шнобби. Нам ведь не нужно повторение всей этой ерунды вроде «спорю на доллар, вы вдова Джексона».

- Я был, сэр. Как только мы узнали.

- Благодарю. Очень плохо это восприняли?

- Торжественно, сэр.

Ваймс застонал. Он мог представить их лица.

- Я напишу им письмо, - произнес он, открывая ящик стола. – Пусть кто-нибудь отнесет его, хорошо? И скажет, что я приду позже. Наверное, сейчас не время... – Нет, стоп, они ведь гномы, а гномы денег не стыдятся. – Забудь об этом – скажет, что мы позаботимся о его пенсии и всем прочем. Погиб при исполнении. Ну, практически. Так даже лучше. Все сложится воедино. – Он порылся в ящиках. – Где его документы?

- Вот, сэр, - ответил Моркоу, осторожно протягивая папку. – В десять мы должны быть во дворце, сэр. Комитет. Но, я уверен, они поймут, - добавил он, увидев выражение Ваймса. – Я пойду, освобожу его ящик, сэр, и, полагаю, парни соберут в складчину на цветы и все прочее...

Когда капитан вышел, Ваймс задумался над бланком письма. Личное досье, он должен был обращаться к чертову досье. Но ведь теперь полисменов стало так много...

Соберут в складчину на цветы. И гроб. Всегда присматривай за своими. Так говорил сержант Дикинс, много лет назад...

У него не слишком-то получалось произносить речи, и уж тем более писать, но, заглянув пару раз в досье, просто чтобы вспомнить, он написал все, что мог.

И это были хорошие слова и, более или менее, верные. Но, по правде говоря, Стронгинферм был простым гномом, которому платили за работы полисмена. Он поступил в Стражу, потому что теперь это был отличный выбор карьеры. Хорошая плата, приличная пенсия, прекрасное медицинское обслуживание, если у тебя были достаточно крепкие нервы, чтобы позволить Игорю оказать тебе помощь. А через год или около того анк-морпоркский полисмен мог уехать из города и получить работу в страже любого города на равнинах с незамедлительным повышением. Такое случалось постоянно. Сэмми – так их называли даже там, где никогда не слышали о Сэме Ваймсе. И он несколько гордился этим. «Сэмми» - это стражник, который может думать, не шевеля при этом губами, который не берет взяток – слишком много, да и то, ограничиваясь пивом и пончиками, что даже Ваймс считал необходимым, вроде масла для колес – и, в целом, заслуживал доверия. По крайней мере, в определенном смысле.

Топот бегущих людей давал понять, что сержант Детрит привел с утренней пробежки новое пополнение. Он даже слышал песенку, которой их обучил Детрит. Почему-то сразу становилось ясно, что ее придумал тролль:

- Мы паем всю эту дурь!

Мы паем, пока бежим!

Но зачем – мы не паймем!

Даже строки не рифмуюца!

- А ну громче!

- Раз! Два!

- Еще громче!

- Много! Много-много!

- Я не слышу!

- Э... чего?

Ваймса все же раздражало, что многие полисмены, учившиеся в их маленькой школе в здании бывшей лимонадной фабрики, уезжали из города, как только заканчивался испытательный срок. Но это имело и свои плюсы. Теперь Сэмми были даже в Убервальде, быстро продвигаясь по службе. Полезно знать имена и что их учили отдавать ему честь. Любые политические изменения часто означали, что местные правители не общаются друг с другом, но, с помощью семафорных башен, Сэмми могли переговариваться постоянно.

Он вдруг осознал, что нашептывает другую песню. Мелодию, которую он забывал годами. Она возвращалась вместе с запахом сирени. Он виновато замолчал.

Когда в дверь постучали, Ваймс дописывал письмо.

- Почти все! – крикнул он.

- Это я, шэр, - произнес констебль Игорь, просовывая голову в приоткрытую дверь, и потом добавил: - Игорь, сэр.

- Да, Игорь? – ответил Ваймс, не в первый раз удивляясь, зачем нужно кому-то со швами вокруг головы называть свое имя.*

- Я лишь хотел шкажать, сэр, что мог бы поднять юного Штронгинферма на ноги, шэр, - слегка укоризненно произнес Игорь.

Ваймс вздохнул. На лице Игоря была написана твердая уверенность с легким оттенком разочарования. Ему не дали применить свое... искусство. И, естественно, он был расстроен.

- Мы ведь уже обсуждали это, Игорь. Это не то же самое, что пришить ногу. К тому же, гномы все равно против этого.

- В этом нет ничего шверхестештвенного, шэр. Я придерживаюсь Ештественной Филошофии! И, когда его принесли, он был еще теплым...

- Таковы правила, Игорь. В любом случае – спасибо. Мы все знаем, сердце у тебя на месте...

- Да, они на своих местах, сэр, - укоризненно поправил Игорь.

- Именно это я и хотел сказать, - тактично отозвался Ваймс.

- Ну ладно, сэр, - наконец сдался Игорь. Он задумался, а потом спросил: - Как чувствует себя ее светлость, сэр?

Ваймс ожидал этого. Как бы ужасно это не казалось, но его мозг уже предоставил ему картинку Игоря и Сибиллы в одном предложении. Не то, чтобы он недолюбливал Игоря. Совсем наоборот. У некоторых стражников, вышагивающих сейчас по улицам, могло бы и не быть ног, если бы не работа Игоря. Но...

- Хорошо. С ней все в порядке, - отрезал он.

- Просто я слышал, что миссис Контент несколько вол...

- Игорь, есть некоторые вещи, которые... Слушай, ты знаешь что-нибудь о... женщинах и детях?

- Не шлишком много, сэр, но полагаю, что стоит мне лишь заполучить кого-нибудь на штол и хорошенько, ну, вы понимаете, покопаться, я шмог бы ражобраться во многих вопрошах...

Здесь воображение Ваймса закончилось.

- Спасибо, Игорь, - он даже смог заставить свой голос не дрожать, - но миссис Контент очень опытная акушерка.

- Как шкажете, сэр, - с явным сомнением ответил Игорь.

- А теперь мне пора идти, - закончил Ваймс. – День обещает быть долгим.

Он сбежал по лестнице, отдал письмо сержанту Колону, кивнул Моркоу и они быстрым шагом направились во дворец.



Когда дверь закрылась, один из стражников поднял взгляд от своего стола, за которым он сражался с рапортом, пытаясь написать, как это и делают полицейские, то, что должно было случиться.

Сержант?

Да, капрал Пинг?

Почему некоторые из вас носят фиолетовые цветы, сержант?

Внезапно, что-то в комнате изменилось, каждый звук впитывался множеством прислушивающихся ушей. Офицеры перестали писать.

- То есть, вы и Редж, и Шнобби носили их в том году, и я думал, может, мы все должны... – Пинг замялся. Обычно дружелюбные глаза сержанта Колона сузились, и в них читалось предупреждение: ты вышел на тонкий лед, парень, и он уже начинает трескаться...

- У моей хозяйки есть сад, и я запросто мог бы нарезать... – продолжал Пинг в нехарактерной ему попытке самоубийства.

- Ты бы носил сирень сегодня, да? – тихо произнес Колон.

- Я только хотел сказать, если это необходимо, я мог бы сходить и...

- Ты был там? – Колон так быстро вскочил на ноги, что его стул грохнулся на пол.

- Спокойно, Фрэд, - пробормотал Шнобби.

- Я не... – начал Пинг. – То есть... я был там, сержант?

Колон наклонился к столу так, что его круглое красное лицо было всего в дюйме от носа Пинга.

- Если ты не знаешь, где это было, ты там не был, - произнес он все тем же тихим голосом. Он выпрямился. – А теперь у нас со Шнобби есть своя работенка, - сказал он. – Вольно, Пинг. Мы уходим.

- Э...

Для капрала Пинга этот день не был удачным.

- Да? – отозвался Колон.

- Э... устав, сержант... вы рядовой офицер, понимаете, а я на сегодня старший, иначе я не стал бы спрашивать, но... если вы уходите, сержант, вы должны сказать мне, куда вы идете. Просто на случай, если кто-то захочет связаться с вами, понимаете? Я должен записать это в книге. Ручкой, - добавил он.

- Ты знаешь, какой сегодня день, Пинг? – спросил Колон.

- Э... двадцать пятое мая, сержант.

- А знаешь, что это значит, Пинг?

- Э...

- Это значит, - ответил Шнобби, - что кто бы то ни было, достаточно важный, чтобы искать нас...

...знает, куда мы ушли, - закончил Колон.

Дверь захлопнулась следом за ними.



_________________________

* Игорь, нанятый стражей в качестве судмедэксперта и служебного врача, был довольно молод (насколько можно судить по Игорю, поскольку полезные органы передавались в их клане так же, как у других наследуются карманные часы) и имел современное мышление. Его прическа походила на хвост утки, а сам он носил ботинки на каучуковой подошве и иногда забывал шепелявить.



*про то, как выглядит сия прическа, напишу птом*

запись создана: 30.09.2005 в 00:52

---

Заклинатель

Я призываю дождь,

бессмысленности четки

перебирая в пламенной руке.

Безропотность. Порог. Бессонность ночи.

И мир дрожит в распахнутом окне.



Я призываю дождь.

И безграничность неба

нарушена шуршаньем мотылька.

Беспамятство. Порыв. Беззвездный холод.

Падение души в бездонный страх.



Я призываю дождь!

И алые зарницы

прочертят беспокойный небосвод.

Беспечность. Ветер. Пламенные блики.

И ропот потревоженных мной вод.



Я призываю дождь...

картинка под морем

@настроение: по информации от Мur' сегодня день Переводчика. Уя, това'ищи! Аднзначна уя!

---

И еще раз про Стражу

А если очень хочется, можно эту песенку под реп забабахать...



'Now we sing dis stupid song!

Sing it as we run along!

Why we sing dis we don't know!

We can't make der words rhyme prop'ly!'

'Sound off!'

'One! Two!' 'Sound off!'

'Many! Lots!' 'Sound off.'

'Er . . . what?'

---

не потерять

Галлюцинации – это расстройства восприятия, когда человек вследствие нарушений психической деятельности видит, слышит, ощущает то, что в реальной действительности не существует. Здесь же необходимо заметить, что главной особенностью данного явления является отсутствие реального объекта. Абсолютно все галлюцинации подразделяют на 2 группы: истинные и псевдогаллюцинации.



Истинные галлюцинации всегда проецируются вовне, связаны с реальной, конкретно существующей обстановкой (“голос” звучит из-за реальной стены; “черт”, помахивая хвостиком, садится на реальный стул, оплетая хвостом его ножки и т. д.). Чаще всего эти явления не вызывают у больных никаких сомнений в их действительном существовании. Они представляются человеку так же ярко, как и реальные вещи. А иногда воспринимаются даже более ярко и отчетливо, чем действительно существующие предметы и явления.



Псевдогаллюцинации встречаются чаще, чем истинные и характеризуются некоторыми отличительными особенностями. Чаще всего они проецируются внутри тела человека, главным образом в его голове (“голос” звучит внутри головы; внутри головы человек видит визитную карточку с написанными на ней неприличными словами и т. д.). Если же данные расстройства проецируются вне собственного тела, что бывает гораздо реже, то они лишены характера реальности и совершенно не связаны с реальной обстановкой. Более того, в момент их появления эта обстановка как бы куда-то исчезает, человек в этот момент воспринимает только привидевшийся образ. Несмотря на то, что псевдогаллюцинации не вызывают у человека не малейшего сомнения в их реальности, они практически всегда сопровождаются сознанием того, что это создал кто то другой.



Кроме подразделения галлюцинаций на псевдо и истинные их также подразделяют по органам чувств. Обычно выделяют слуховые, зрительные, обонятельные, вкусовые, тактильные и так называемые галлюцинации общего чувства. Могут также встречаться комбинированные галлюцинации (например, больной видит змею, слышит ее шипение и чувствует ее холодное прикосновение).



Слуховые галлюцинации чаще всего выражаются в патологическом восприятии больным каких-то слов, речей, разговоров, а также отдельных звуков или шумов. Словесные (вербальные) галлюцинации могут быть самыми разнообразными по содержанию: от так называемых окликов (больной “слышит” голос, называющий его имя или фамилию) до целых фраз или даже длинных речей, произносимых одним или несколькими голосами. Наиболее опасны для состояния людей императивные галлюцинации, содержание которых носит повелительный характер, например, человек может услышать приказание молчать, ударить или убить кого-то, нанести себе повреждение. В связи с этим люди с такого рода болезненными переживаниями могут быть очень опасны как для себя, так и для окружающих, а потому нуждаются в особом надзоре и уходе. Угрожающие галлюцинации также могут быть очень неприятны для человека, так как он слышит угрозы в свой адрес, или реже — в адрес близких ему людей. К слуховым галлюцинациям относятся также комментирующие, когда больной “слышит речи” обо всем, о чем бы он ни подумал или что бы ни сделал. В подобном состоянии у человека в голове происходит постоянный диалог, который естественно не приносит никакого удовольствие. Как следствие этого типа галлюцинаций может наступить раздвоение личности. Антагонистические (контрастирующие) галлюцинации выражаются в том, что больной слышит две группы “голосов” или два “голоса” с противоречивым смыслом. (“Давайте сейчас с ними расправимся”. — “Нет, подождем, он не такой уж плохой”; “Нечего ждать, давай топор”. — “Не трогай, он свой в доску”).



Зрительные галлюцинации - могут быть либо элементарными (в виде зигзагов, искр, дыма, пламени), либо предметными, когда больной очень часто видит не существующих в действительности зверей или людей, животных, насекомых, птиц, предметы или иногда части тела человека и т. д. Подчас это могут быть целые сцены, панорамы, например поле боя, ад со множеством бегающих, кривляющихся, дерущихся чертей. “Видения” могут быть обычных размеров, в виде очень мелких людей, животных, предметов и т. д., или в виде очень больших, даже гигантских. В некоторых случаях больной может видеть себя, свой собственный образ (галлюцинации двойника). Гипнагогические галлюцинации — зрительные обманы восприятия, появляющиеся обычно вечером перед засыпанием, при закрытых глазах (их название происходит от греч. hypnos — сон). Эти галлюцинации могут быть единичными, множественными, сценоподобными, иногда калейдоскопическими (“у меня в глазах какой-то калейдоскоп”, “у меня теперь собственный телевизор”). Человек видит какие-то рожи, гримасничающие, показывающие ему язык, подмигивающие, чудовищ, причудливые растения.



Обонятельные галлюцинации чаще всего представляют собой мнимое восприятие неприятных запахов (больной ощущает запах гниющего мяса, гари, тления, яда, пищи), реже — совсем незнакомый запах, еще реже — запах чего-то приятного. Нередко больные с обонятельными галлюцинациями отказываются от еды, так как уверены, что “в пищу им подсыпают ядовитые вещества” или “кормят гнилым человеческим мясом”.



Тактильные галлюцинации выражаются в ощущении прикосновения к телу, жжения или холода (термические галлюцинации), в ощущении хватания (гаптические галлюцинации), появления на теле какой-то жидкости (гигрические галлюцинации), ползания по телу насекомых. Человеку может казаться, будто его кусают, щекочут, царапают и др.



Внушенные и вызванные галлюцинации. Галлюцинаторные обманы чувств можно внушить во время сеанса гипноза, когда человек будет чувствовать, например, запах розы, сбрасывать с себя “обвивающую” его веревку. При известной готовности к галлюцинированию возможно появление галлюцинаций и тогда, когда спонтанно эти обманы чувств уже не появляются.



Казалось бы, все описанные выше явления являются достаточно страшными и не должны вызывать особого интереса у нормального человека. Однако, в жизни встречаются и такие люди, которые пытаются специально вызвать у себя подобные эффекты. Для получения кайфа, смельчаки используют некоторые наркотические вещества. К ним относятся “экстази”, LSD, РСР, грибы-поганки, таблетки “тарен” и “циклодол” и еще некоторые.



Принимая эти вещества, они рассчитывают, что галлюцинации будут забавными. Однако,довольно часто они оказываются пугающими. И уж в любом случае они мешают правильно ориентироваться в окружающей обстановке. Поэтому, переживая галлюцинации, любой может начать делать странные и опасные вещи. Некоторые наркотики-галлюциногены вызывают ложное ощущение невесомости, и принявшим наркотик начинает казаться, что они могут летать. Иногда из-за этого ощущения они пытаются “полететь” из окна или с крыши дома и разбиваются насмерть. И, к сожалению, это далеко не единственный страшный эффект подобных веществ. Таким образом, на первый взгляд невинная шалость заканчивается трагически…

@настроение: о как...

---

подумалось

А ведь с таким ником клоуну уже незачем бояться раздвоения личности, а?

---

Клоун придумал себе новое развлечение.

Запустить песню и смотреть картинки. Очень в тему получаются...



что вышло - под морем.

я тебе оставлю печаль...

...я тебе оставлю любовь...

@музыка: Юта - Далеко

---

Про Night Watch

'I certainly never expected the tiles on the shed to shift like that, sir.'

‘They're on greased rails,’ said Vimes.

Вариант "перила смазаны жиром" мне как-то не ндра... Брусья?



The plain old Sam Vimes

Очевидный вариант мя тоже не претъ.



Sam Vimes felt like a class traitor every time he wore it. He hated being thought of as one of those people that wore stupid ornamental armour. It was gilt by association.

Вообще по нулям



Mrs Content

Стоит ли переводить?

ПыС: чуть не забыла. Она эта, как там, акушерка... повивальная бабка кароч.



Carrot reported on men brought off leave or put on double shift, on informers pumped, pigeons stooled, grasses rustled, fingers held to the wind, ears put on the street.

Если учесть, что stool-pigeon и grass означают плюсом ко всему то же самое, что и informer. А именно: информатор, стукач, доносчик и тэдэ и тэпэ...

---

Музыкальные галлюцинации: мозг мучает человека песнями!!!

Музыка, сама по себе звучащая в голове. Знакомо? Бывает такое, наверное, с каждым, чего уж там. Прицепится какая-нибудь "девушка Прасковья", покрутится-покрутится и перестанет. Другое дело, когда мелодия начинает звучать беспрерывно и воспринимается, как будто приходит извне. Вот это — беда.

"Песня, время от времени играющая в вашей голове – это нормально. Другое дело, музыкальные галлюцинации, они становятся серьёзной проблемой. Люди не могут спать, не могут думать", — говорит британский психиатр Виктор Азиз (Victor Aziz), который вместе с коллегой Ником Уорнером (Nick Warner) недавно вновь обратил внимание учёных на психопатологическую проблему "музыки в мозге".



Что представляют собой эти галлюцинации, и каково с ними жить — объясним на примере.



Жила-была в Калифорнии 70-летняя женщина, назовём её мисс Мэгги. Однажды ночью она проснулась от небольшого, обычного как дождь в этих краях землетрясения. Наконец, земля перестала трястись, и Мэгги попыталась заснуть. Но тут она услышала мелодию — в голове довольно громко, но не оглушительно зазвучала грустная старая песня в духе "Как молоды мы были".



Когда Мэгги была девочкой, эту песню играл на пианино её отец. И вот теперь пожилая женщина сидит в кровати и слушает, заснуть не может. Песня продолжается, повторяясь в течение многих часов. Неизвестно как, но Мэгги удалось отключиться. Утром она пришла в себя под ту же "Как молоды мы были".



Постепенно, в течение нескольких месяцев репертуар обогатился, зазвучали другие мелодии. Музыка часто начинала звучать, когда Мэгги ложилась спать или когда вела автомобиль. В любом случае "концерт" длился по несколько часов. Звучание всегда было ярким, как будто неподалёку играл оркестр.



Разумеется, женщину это стало напрягать. Через какое-то время она нашла единственный способ выключения музыки в голове — к сожалению, для этого должно было играть радио — клин клином.



Вместе с тем, у мелодий в голове было ещё одно зловещее качество: даже самые любимые музыкальные произведения, единожды прозвучавшие "внутри", невозможно было воспринимать из обычных источников, они дико раздражали.



После нескольких месяцев пытки Мэгги всё-таки решилась обратиться со своей проблемой к врачу. Как ни странно, рассказ пациентки доктора не удивил. Он сообщил женщине, что та страдает от малоизвестного и редкого расстройства — музыкальных галлюцинаций — и относится к небольшому, но существенному количеству людей, которые слышат музыку, которой просто нет.



Большинство страдальцев — пожилые люди. Песни часто являются к ним из самых глубоких "архивов" памяти. У одних звучит итальянская опера, которую в незапамятные времена любили слушать родители. У других грохочут гимны, играет джаз или шумят популярные мелодии.



Кто-то привыкает и даже получает удовольствие, но таких единицы. Основная масса пытается музыку остановить: закрывают окна и двери, засовывают вату в уши или спят с подушкой на голове — не помогает, конечно.



Между тем, музыкальные галлюцинации — не новое явление, они вторгались в умы людей прошлых столетий. Например, знаменитый композитор Роберт Шуман галлюцинировал музыкой в конце жизни и зафиксировал этот факт – сообщил потомкам, что писал под диктовку призрака Шуберта.



Но эти галлюцинации долгое время не признавались медиками как самостоятельное расстройство. Были попытки связать музыкальные галлюцинации с целым диапазоном состояний человека, включая старость, глухоту, мозговые опухоли, передозировки препарата и даже пересадки печени.



Но ясно было только одно: музыкальные нельзя путать и смешивать с другими галлюцинациями, типа голосов и видений, так как человек может слушать мелодии без какого-либо иного искажения реальности.



Первое масштабное исследование музыкальных галлюцинаций было проведено в японской психиатрической больнице в 1998 году. Там обнаружилось, что слышат музыку в голове 6 из 3 тысяч 678 пациентов. Это соотношение, впрочем, не отражает реального положения дел, так как все пациенты имели серьёзные психические расстройства.



Так вот, японские психиатры и их немногочисленные последователи выяснили, что наш мозг обрабатывают музыку через уникальную сеть нейронов. Сначала звуки при входе в мозг активизируют область около ушей, названную первичной слуховой корой, которая начинает обрабатывать звуки на самом основном их уровне.



Затем слуховая кора передаёт собственные сигналы другим областям, которые могут признать более сложные особенности музыки, типа ритма и мелодии.



Оказалось, что эта сеть нейронов в слуховой коре может начать работать не так, как надо, не затрагивая своим "сбоем" никаких других областей мозга.



Продолжил работу в данном направлении Тимоти Гриффитс (Timothy Griffiths), британский эксперт по расстройствам слуха из медицинской школы университета Ньюкасла (Newcastle University Medical School). В прошлом году он изучил шестерых пожилых пациентов, у которых музыкальные галлюцинации появились вместе с глухотой.



При помощи позитронной эмиссионной томографии учёный обнаружил несколько областей в мозге, который стали более активными во время музыкальных галлюцинаций. Результат доктора озадачил: "Я увидел почти то же, что и у нормальных людей, которые слушают музыку", — признался Гриффитс.



Главное отличие, по его словам, в том, что музыкальные галлюцинации не активизируют первичную слуховую кору, а используют только части мозга, ответственные за превращение простых звуков в сложную музыку.



Согласно гипотезе Гриффитса, обрабатывающие музыку области мозга непрерывно ищут образцы в сигналах, поступающих от ушей. Поскольку этим областям нужна мелодия, они усиливают определённые звуки, которые соответствуют музыке, и минимизируют посторонние шумы.



Когда в уши не поступает никаких звуков, части мозга могут попытаться ухватиться хоть за что-нибудь, за случайные импульсы и сигналы, попробовать создать из них некую структуру, копаясь в воспоминаниях. Так несколько нот могут внезапно превратиться в знакомую мелодию.



Для большинства из нас это может закончиться производством песни, которая с трудом, но выйдет из нашей головы, поскольку постоянный поток информации, входящий в наши уши, подавляет эту музыку. У глухих этого потока, понятно, нет, поэтому они могут слышать музыку всё время.



Допустим, с музыкальными галлюцинациями у глухих Гриффитс разобрался. Но как быть со слышащими людьми, вроде мисс Мэгги? Мы возвращаемся к психиатру Виктору Азизу. Его исследование – самое свежее и, как говорят, самое масштабное за всё время.



По данным британских медиков, в возрасте 65 лет от музыки в голове страдает один из 10 тысяч человек (хотя истинные масштабы установить невозможно – многие свои мелодии скрывают). Тем и ценно исследование Азиза и Уорнера, так как они проанализировали аж 30 случаев музыкальной галлюцинации (в среднем пациенту было 78 лет, треть из них были глухими).



Выяснилось, что у женщин музыка играет в голове чаще, чем у мужчин. В двух третях случаев пожилым слышится религиозная музыка. Но Азиз считает, что "в будущем люди станут галлюцинировать и популярной, и классической музыкой, тем, что сегодня слышат постоянно".



Психиатры думают, что музыкальные галлюцинации происходят, когда люди лишаются богатой звуками окружающей среды, теряют слух или живут в изоляции, а дальше – практически те же объяснения, что и у Гриффитса.



При отсутствии звуков, поступающих через уши, мозг производит случайные импульсы, которые интерпретирует как звуки, затем обращается за помощью к воспоминаниям о музыке, и песня начинается.



Азиз полагает, что музыкальные галлюцинации распространены и среди молодёжи, просто мы об этом не знаем. Любопытно, что доктор отыскал одного 28-летнего американца, который научился жить с галлюцинациями и даже нашёл в них источник комфорта — музыка в голове отражает его эмоциональное состояние.



"Она играет на заднем плане, как музыка в кинофильме, — говорит этот молодой человек. — Иногда эта мелодия останавливается, и это заставляет меня чувствовать себя неуверенно, будто я оказался не в том месте не в то время, кажется, будто что-то не так".



Музыкальные галлюцинации только пока считаются редким расстройством, но вскоре, по мнению Азиза, могут стать обычным делом, поскольку современный человек живёт в наводнённом музыкой мире (слыхали о зубной щётке, транслирующей музыку через челюсть?).



Сейчас она звучит почти везде и практически отовсюду — не только из плееров, радиоприёмников, телевизора, но и в лифтах, спортзалах, торговых центрах, на улицах. Не исключено, что потом эта музыка сама по себе заиграет в головах. И ещё хорошо, если это будет не "девушка Прасковья".



взто ЗДЕСЬ

@настроение: моя фигеетъ...

---

На улице пахнет весной.

А я срываю с деревьев прозрачные зеленовато-желтые листья и устраиваю себе с балкона осень.

@музыка: Stix - Музыка Дождя

---

Симпатишная? А вот от кого она убегает смотреть здесь

---

Ужасть да и токмо.

MONDAY STARTS ON SATURDAY

"A. and B. Strugatsky are by far the most famous Russian writers of science fiction. Their work influenced several generations of young Russians, opening up new horizons of intellectual freedom, combined with endless fun. "Monday Starts on Saturday", the Russian equivalent of "Harry Potter", was written 40 years earlier, and the whole business of dealing with magic happens in a scientific research facility rather than in the school.

The main characters are young adults rather than school kids, but that doesn't make it any less funny!"



"The book carries behind its scenes of miracles an important social message. In Russia in the 60s it had the same impact on the young generation's mentality as Harry Potter does here."

---

Стянуто у Нездешнего.

1. Кто ты мне - знакомый? друг? враг? так, мимо проходил?

2. Тебе нравится всю эту бурду читать?

3. Если я позову на помощь, придешь?

4. Если помощь понадобится, позовешь?

5. Ты назвал бы меня умным человеком?

6. Ты бы смог меня убить, если бы я очень попросил?

7. Если нужно будет, напьешься со мной?

8. В разведку пошел бы со мной?

9. Во мне больше радости или грусти?

10. Я что-то значу в этом мире?

11. На какую неофициальную встречу или куда ты хотел бы пойти со мной?

12. Опиши меня одним словом.

13. Каково твое первое впечатление?

14. Есть ли во мне что-то отличное от большинства людей?

15. Если бы смог отдать мне что угодно, что бы это было?

16. Поместишь такой пост себе в дневник чтобы посмотреть что я о тебе скажу?

---

Я уже давно открываю все двери с ноги.

Даже если они должны распахиваться в другую сторону...

---

Хочется чего-нить сладкого... И ведь как всегда ничего нету...

через 5 секунд: У меня же есть косичка!

@настроение: вот так всегда: хочешь шоколада, а получаешь вяленый сыр...

---

Just Remembered...

'You have been tried by twelve good men and true, not of your peers but as high above you as heaven is of hell, and they have said you are guilty. Time will pass and seasons will come and go. Spring with its wavin' green grass and heaps of sweet-smellin' flowers on every hill and in every dale. Then sultry Summer, with her shimmerin' heat-waves on the baked horizon. And Fall, with her yeller harvest moon and the hills growin' brown and golden under a sinkin' sun. And finally Winter, with its bitin', whinin' wind, and all the land will be mantled with snow. But you won't be here to see any of 'em; not by a damn sight, because it's the order of this court that you be took to the nearest tree and hanged by the neck til you're dead, dead, dead, you olive-colored son of a billy goat.'

(с) Judge Roy Bean

@музыка: Karina Gretere - Zanzarah: Title Theme

@настроение: ...come with me...

---

Фетиши. Вирус подхвачен у Ter'ы, Рана и дррр...

1. Мир.

Не тот, что вместо войны, а тот, что просто мир. Маленький шарик недалеко от не слишком яркой звезды. Весь он. И все остальное. То, что внутри и что вокруг. Всё. И довольно часто - все.

2. Ветер.

Когда в лицо и когда в спину. Со снегом, листьями, пылью, запахами.. Ветер, как он есть.

3. Музыка.

Всякая. Под настроение. От Белой Гвардии и Эры до Найтвиш и ДДТ.

4. Тишина.

Когда одной музыки становится недостаточно. Сюда же - пение птиц, шорох листвы и шепот вод. Природа не любит пустоты.

5. Книги.

Новые, нетронутые, с запахом типографии. Старые, с пожелтевшими листами, прочитанные и перепрочитаные десятки раз.

6. Стихи.

Чаще - чужие, очень редко - свои.

7. Запахи.

Запах воды перед дождем. Дым от костра. Запах скошенных трав. Цветы. Много-много всяких запахов.. Только не приторные ароматы духов.

8. Одиночество.

Когда все, что выше, сливается воедино.

---

0

@настроение: Я наконец-то нашла подкову от слона!