Гласных не досталось
Среда
В центре Лондона стоял жаркий задымленный августовский день.
На день рождения Ворлока собралось много народа.
Было двадцать мальчиков и семнадцать девочек. Было множество мужчин с одинаково подстриженными светлыми волосами, в темно-синих костюмах и с кобурами, перекинутыми через плечо. Прибыла команда разносчиков с желе, пирожными и тарелками хрустящей картошки. Караван грузовиков вел старинный «Бентли».
Изумительные Харви и Ванда, Устроители Детских Праздников, свалились из-за неожиданной желудочной инфекции, но по предопределенной счастливой случайности буквально из ниоткуда появилась замена. Иллюзионист.
У каждого есть свое маленькое увлечение. Несмотря на настояния Кроули Азирафаль собирался применить свое.
Азирафаль практически гордился своим талантом. В 1870х годах он посещал занятия Джона Маскалина, и почти год тренировал ловкость рук, доставая монетки из воздуха и вытаскивая кроликов из шляпы. Тогда ему казалось, что получается вполне сносно. Дело было в том, что, хотя Азирафаль и мог делать такое, что заставило бы весь Магический Круг отложить свои палочки, он никогда не использовал свои, так сказать, внутренние силы в этих фокусах. Что было главной ошибкой. Ему начинало казаться, что стоило продолжать тренировки.
И все же, размышлял он, это все равно, что кататься на велосипеде. Никогда не забываешь, как это делается. Его плащ иллюзиониста был немного пыльным, но, стоило его надеть, смотрелся вполне сносно. Даже та манера речи начала возвращаться.
читать дальшеДети смотрели на него с пустым пренебрежительным непониманием. За стойкой бара Кроули в белой форме официанта смущенно поежился.
- Итак, юные дамы и господа, видите мой старый помятый цилиндр? До чего же гадкая шляпа, как вы говорите! И – смотрите – там ничего нет. Но - что это, кто это тут такой? О, да это же наш пушистый друг, кролик Гарри!
- Он был в кармане, - заметил Ворлок. Остальные дети согласно закивали. Кем он их считает? Детьми?
Азирафаль помнил, что говорил Маскалин о тех, кто задает слишком много вопросов. «Превратите это в шутку, придурки... и я имею в виду вас, мистер Фаль (так тогда называл себя Азирафаль). Заставьте их смеяться, и они простят вам все!».
- О, так вы раскрыли мой фокус со шляпой, - улыбнулся он. Дети бесстрастно смотрели на него.
- Ты придурок, - заявил Ворлок. – И вообще, я хотел мультики смотреть.
- А он прав, - согласилась девочка с хвостиком. – Ты действительно придурок. И, наверное, голубой.
Азирафаль удрученно посмотрел на Кроули. Он был уверен, что юный Ворлок абсолютно испорчен, и чем скорее появится Черный Пес, и они смогут убраться отсюда, тем будет лучше.
- Итак, а есть ли у кого-нибудь из вас, юные зрители, такая штука как трехпенсовик? Нет, юный господин? Тогда что это такое у вас за ухом...?
- У меня на дне рождения были мультики, - произнесла девочка. – И мне подарили трансформера, и моюмаленькуюпони, и большойстребитель, и громотанк и...
Кроули застонал. Очевидно, что любому ангелу с хотя бы граммом здравого смысла стоит поостеречься заглядывать на детские праздники. В их громких писклявых голосах слышалось циничное веселье, когда Азирафаль уронил три соединенных между собой металлических кольца.
Кроули отвернулся, и его взгляд упал на стол, заваленный подарками. Из высокого пластмассового сооружения на него уставились два глаза-бусинки.
Кроули долго присматривался к ним, выискивая отблески красного пламени. Имея дело с бюрократами Ада, никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Вполне возможно, что они прислали песчанку вместо собаки.
Нет, это была самая обыкновенная песчанка. Похоже, она жила в поразительном сооружении из валиков, шаров и колесиков, какое бы могла изобрести Испанская Инквизиция, будь у нее доступ к формовочному прессу для пластика.
Он сверился с часами. Кроули никогда не приходило в голову сменить батарейку, которая села три года назад, но часы все равно показывали точное время. Было без двух минут три.
Азирафаль беспокоился все больше и больше.
- Есть ли у кого-нибудь из здесь присутствующих такая вещь как носовой платок? Нет? – В Викторианскую эпоху было неслыханным, чтобы у человека не было при себе носового платка, а фокус с магическим появлением голубя, который даже сейчас щипал запястье Азирафаля, не мог обойтись без него. Ангел попытался привлечь внимание Кроули, потерпел неудачу и в отчаянии ткнул пальцем в одного из охранников, который беспокойно передернул плечами.
- Вы, мой дорогой. Подойдите сюда. Итак, если вы посмотрите в нагрудном кармане, то, подозреваю, вы найдете там прекрасный шелковый платок.
- Нетсэр. Боюсьчтонетсэр, - отозвался охранник, смотря прямо перед собой.
Азирафаль отчаянно моргнул.
- Нет же, посмотрите, юноша, прошу.
Охранник сунул руку во внутренний карман и с удивлением вытащил кружевной носовой платок из голубоватого шелка. Азирафаль почти сразу же понял, что кружева были лишними, поскольку они зацепили за пистолет охранника, и тот, вращаясь, пролетел через всю комнату и упал в вазу с желе.
Дети отрывисто захлопали.
- Эй, неплохо! – заметила девочка с хвостиком.
Ворлок уже пробежал через всю комнату и схватил пистолет.
- Руки вверх, песьи вонючки! – ликующе крикнул он.
Охранники не знали, как поступить.
Кое-кто из них схватился за свое оружие; другие начали продвигаться к мальчику, или от него. Остальные дети начали ныть, что они тоже хотят пушки, а некоторые наиболее жаждущие попытались отнять их у тех охранников, что бездумно выхватили свое оружие из кобуры.
Потом кто-то бросил желе в Ворлока.
Мальчик вскрикнул и спустил курок. Это был «Магнум» 32 калибра, стандартное оружие ЦРУ, серое, неприятное, тяжелое, способное отбросить человека на тридцать шагов и оставить только кровавую дымку, жуткий беспорядок и некоторое количество канцелярской работы.
Азирафаль моргнул.
Тонкая струя воды из дула намочила Кроули, который стоял у окна и пытался высмотреть, нет ли в саду огромной черной собаки.
Азирафаль выглядел смущенным.
А потом ему в лицо попал кремовый торт.
Было почти пять минут четвертого.
Одним жестом Азирафаль превратил оставшееся оружие в водяные пистолеты и вышел прочь.
Кроули нашел его снаружи на тротуаре, когда ангел пытался вытащить довольно молчаливого голубя из рукава своего фрака.
- Уже поздно, - заметил Азирафаль.
- Я вижу, - кивнул Кроули. – Все из-за того, что ты засунул его в рукав. – Он вытащил безвольную птицу из пиджака Азирафаля и вдохнул в нее жизнь. Голубь благодарно курлыкнул и несколько осторожно улетел прочь.
- Я не о птице, - бросил ангел. – Собака. Она опаздывает.
Кроули задумчиво покачал головой.
- Посмотрим.
Он открыл дверь машины и включил радио.
- I should be so¬lucky, lucky lucky lucky lucky, I should be so lucky in-ЗДРАВСТВУЙ, КРОУЛИ.
- Привет. Э, кто это?
- ДАГОН, ПОВЕЛИТЕЛЬ КАНЦЕЛЯРИИ, ГОСПОДИН БЕЗУМИЯ, ПОД-ГЕРЦОГ СЕДЬМОГО КРУГА. ЧЕМ МОГУ ПОМОЧЬ?
- Цербер. Я просто, э, просто проверяю, что его уже выпустили.
- ДЕСЯТЬ МИНУТ НАЗАД. А ЧТО? ОН ЕЩЕ НЕ ПОЯВИЛСЯ? ЧТО-ТО НЕ ТАК?
- О, нет. Все в порядке. Все в полном порядке. Упс, я его вижу. Милый песик. Отличный песик. Очень ужасный. Вы там внизу отлично работаете. Ну, приятно было поговорить с тобой, Дагон. Увидимся позже, а?
Он вырубил радио.
Они смотрели друг на друга. В доме раздался громкий выстрел, и окно разлетелось вдребезги.
- О боже, - пробормотал Азирафаль с привычной легкостью человека, который не ругался шесть тысяч лет и вовсе не намеревался начинать сегодня. – Должно быть, я один упустил.
- Пса нет, - сказал Кроули.
- Нет, - кивнул Азирафаль.
Демон вздохнул.
- Залезай в машину, - бросил он. – Нам надо это обсудить. И еще, Азирафаль...?
- Да?
- Прежде чем садиться, отчисти этот чертов торт.
***
Далеко от центра Лондона стоял тихий жаркий августовский день. На кустах амброзии, росшей по обочине дороги в Тэдфилд, оседала пыль. Жужжали пчелы. Воздух казался застоявшимся и перегретым.
Раздался звук, точно тысячи металлических голосов, крикнувших «Во славу!», внезапно оборвались.
И на дороге появился черный пес.
Это должен был быть пес. Очертания были псовые.
Есть такие псы, при встрече с которыми вы вспоминаете, что, несмотря на тысячелетия антропогенной эволюции, каждая собака всего в двух обедах от того, чтобы стать волком. Эти собаки вышагивают неторопливо и целеустремленно, они полны дикости, их зубы желты, из пасти воняет, а их хозяева болтают в отдалении: «Он просто старая тряпка, если будет досаждать вам, просто отпихните его и все», но в их зеленых глазах мерцают костры плейстоцена...
Но при виде этого пса даже такая собака безоговорочно заберется за диван и притворится, что ее особенно занимает ее резиновая косточка.
Пес уже начинал рычать, и этот рык был низким, недовольным ворчанием свернувшейся в пружину угрозы, это было из тех рычаний, что начинаются в одном горле, а заканчиваются в чьем-то другом.
Слюна падала из пасти и шипела на асфальте.
Пес сделал несколько шагов вперед и втянул застоявшийся воздух.
Его уши встали торчком.
Далеко отсюда раздавались голоса. Один голос. Голос мальчика, но того, кому он должен подчиняться, и только подчиняться. Когда голос скажет «Рядом», он будет идти рядом; когда голос скажет «Убей», он будет убивать. Голос его хозяина.
Он перепрыгнул через изгородь и побежал через поле. Пасущийся бык мгновение смотрел на него, взвешивая свои шансы, а потом заторопился к противоположной изгороди.
Голоса доносились из небольшой рощицы. Черная собака подкралась ближе, из пасти текла слюна.
Один из голосов произнес:
- Он никогда этого не сделает. Ты всегда говоришь, что сделает, а он все равно не делает. Чтобы твой отец подарил тебе питомца. По крайней мере, занятного. Скорее это будут палочники. У твоего отца именно такие представления о занятном.
Цербер сделал нечто вроде собачьего эквивалента пожатия плечами, но тут же потерял интерес ко всему, поскольку заговорил его Хозяин, Центр его Вселенной.
- Это будет собака, - сказал он.
- Ха. Ты не можешь знать, что это будет собака. Никто не говорил, что это будет собака. С чего ты взял, что это будет собака, если никто не говорил? Твой отец будет постоянно ворчать насчет его еды.
- Бирючины. – Третий голос был несколько более чопорным, чем два предыдущих. Владелец подобного голоса будет из тех людей, что, прежде чем собирать модель, не только рассортирует и пересчитает все детали, как сказано в инструкции, но так же и раскрасит все, что должно быть раскрашено, и оставит сохнуть до сборки. Все, что отделяло этот голос ведения общественной бухгалтерии, было лишь вопросом времени.
- Они не едят бирючину, Венсли. Никто не видел, чтобы собака ела бирючину.
- Я про палочников. На самом деле, они очень занятные. Они едят друг друга, когда спариваются.
Последовала еще одна пауза. Пес подкрался ближе и понял, что голоса доносятся из ямы в земле.
На самом деле, деревья скрывали древний меловой карьер, теперь наполовину заросший терновником и диким виноградом. Древний, но определенно не заброшенный. Его пересекали следы; на пологих склонах катались скейтбордисты и велосипедисты Стены Смерти, или, по крайней мере, Стены Сильно Содранной Коленки. С некоторых наиболее доступных деревьев свешивались обрывки старых сильно потертых веревок. Здесь и там в ветвях были заклинены листы рифленого железа и старые деревянные доски. Был виден и наполовину утонувший в крапиве прожженный и ржавеющий автомобиль «Геральд Трайамф».
В одном углу беспорядок колес и ржавеющей проволоки отмечал место известного Затерянного Кладбища, где оканчивался жизненный путь тележек из супермаркета.
Это был рай для ребенка. Местные взрослые называли его Ямой.
Собака всмотрелась сквозь заросли крапивы и увидела четыре фигуры в центре карьера, устроившиеся на незаменимой принадлежности любого хорошего секретного убежища – обычном ящике для молока.
- Не правда!
- Правда.
- Спорю, что нет, - заявил первый голос. Что-то в его тембре указывало на принадлежность к женскому полу, и в нем чувствовались нотки жуткого интереса.
- На самом деле, правда. У меня было шесть до того, как я уехал на выходные и забыл подложить свежей бирючины, а когда вернулся, то остался только один, большой и толстый.
- Не. Это не палочники, это богомолы. Видела по телевизору, там эта большая самка съела того другого, а тот даже не заметил.
За этим последовала новая пауза.
- А о чем они молятся? – раздался голос его Хозяина.
- Не знаю. Подозреваю, чтобы никогда не жениться.
Собаке удалось приложить огромный глаз к отверстию в доске сломанного забора, что был вокруг карьера, и она покосилась вниз.
- В любом случае, это все равно, что и с великами, - авторитетно заметила первая говорившая. – Я думала, что получу этот фиолетовый велик с семью передачами и одним из этих сидений-бритв и всем таким, а мне подарили этот светло-синий. С корзинкой. Девчачий велик.
- Ну. Ты же девочка, - заметил один из остальных.
- Это половая дискриминация, вот. Дарить людям девчачьи подарки только потому, что они – девочки.
- У меня будет собака, - твердо заявил голос его Хозяина. Его Хозяин сидел к нему спиной; цербер не мог разглядеть его.
- Да, один из этих огромных ротомвеллеров, а? – с вялым сарказмом спросила девочка.
- Нет, это будет собака, с которой можно играть, - сказал голос его Хозяина. – Не большая собака...
...внезапно глаз в крапиве устремился вниз...
- ...а очень умный пес, который может пролезть в кроличью норку, и у которого одно ухо всегда забавно вывернуто наружу. И это будет настоящая дворняжка. Потомственная дворняга.
Неслышно для находящихся внизу, на краю карьера раздался тихий удар грома. Должно быть, его вызвало то, что воздух внезапно ринулся в пустоту, образовавшуюся из-за того, что очень большая собака стала, к примеру, маленькой собачкой.
Тихий хлопок, последовавший за этим, мог быть следствием того, что одно ее ухо само вывернулось наружу.
- И я назову его... – продолжал его Хозяин. – Назову его...
- Да? – поинтересовалась девочка. – Как ты его назовешь?
Цербер ждал. Это был важный момент. Наименование. Это даст ему цель, его назначение, даст ему личность. Его глаза горели тусклым красным светом, пусть даже они и были намного ближе к земле, и он проскользнул в крапиву.
- Я назову его Псом, - решил его Хозяин. – Меньше проблем будет с таким именем.
Цербер остановился. Глубоко в своем дьявольском собачьем мозгу он знал, что что-то не так, но он мог только подчиняться, а его внезапная огромная любовь к своему Хозяину победила все предчувствия. Кто он такой, вообще, чтобы спорить о своих размерах?
Он побежал по склону навстречу своей судьбе.
А вообще-то, странно. Он всегда хотел напрыгивать на людей, но теперь он понял, что, несмотря на все ожидания, он в тоже время хотел вилять хвостом.
@музыка: Станция Мир - Карнатавры
@настроение: ...забрали четвероногого друга...
@темы: Мастер, Добрые Предзнаменования
