Гласных не досталось
Чет клоун сегодня добрый... странно это... 
Хидака, удач тебе.
и прыятного чтения.
ага.
Хидака, удач тебе.
и прыятного чтения.
ага.
Когда Полли вышла на улицу, небо немного прояснилось, и половинка луны заполняла черный мир холодным серебряным светом. Таверна напротив была еще одним дрянным местечком, где солдатам продавали пиво. От нее несло древними помоями еще до того, как девушка открыла дверь. Вывеска облупилась, но ей удалось прочесть название: Мир Перевернут Вверх Ногами. Она толкнула дверь. Запах стал еще хуже. Внутри не было ни постояльцев, ни Страппи или Джекрама, но Полли заметила служанку, которая равномерно разметала грязь по полу.
- Изви... – начала было она, но потом, вспомнив носки, повысила голос и попыталась говорить сердито. – Эй, где лейтенант?
Служанка взглянула на нее и большим пальцем указала на лестницу. Там была только одна свеча, и Полли постучала в ближайшую дверь.
- Войдите.
читать дальшеОна зашла. Лейтенант Блуз стоял посреди комнаты, держа саблю. Полли не была знатоком в подобных вопросах, но она узнала ту стильную, колоритную позу, в которой стоит новичок перед тем, как более опытный боец протыкает ему сердце.
- А, Перкс, кажется? – произнес он, опуская оружие. – Просто, э, разминаюсь.
- Да, сэр.
- Там в мешке нужно кое-что постирать. Думаю, здесь этим займутся. Что на ужин?
- Я узнаю, сэр.
- А у вас что?
- Скаббо, сэр, - ответила Полли. – Скорее всего с ко...
- Тогда принеси мне того же, хорошо? В конце концов, мы на войне, и я должен показать пример людям, - произнес Блуз, с третьей попытки вложив меч в ножны. – Поднимет мораль.
Полли взглянула на стол. Одна книга, лежавшая поверх других, была раскрыта на пятой странице. Она походила на учебник по фехтованию. Рядом лежали очки с толстыми стеклами.
- Ты читаешь, Перкс? – спросил Блуз, закрывая книгу.
Полли колебалась. Но, Оззи до этого не было дела.
- Немного, сэр, - призналась она.
- Думаю, все равно придется оставить их, - произнес он. – Возьми одну, если хочешь, - он махнул рукой на книги. Полли прочла заголовки. Искусство Войны. Принципы Битвы. Изучение Боя. Тактика Обороны.
- Слишком сложно для меня. Все равно, спасибо.
- Скажи, Перкс, а рекруты в хорошем настроении?
И он посмотрел на нее с искренней беспокойством. Подбородка у него точно не было, заметила Полли. Его лицо плавно переходило в шею, не встречая на своем пути практически ничего, но его Адамово яблоко было трудно не заметить. Оно прыгало вверх и вниз по шее точно мячик на резинке.
Полли была солдатом всего пару дней, но инстинкт уже успел выработаться. И гласил он: ври офицерам.
- Да, сэр, - произнесла она.
- Получили все необходимое?
Все тот же инстинкт взвесил шансы получить что-нибудь еще, кроме того, что уже есть, в случае жалобы.
- Да, сэр, - сказала она.
- Конечно, мы не можем не повиноваться приказам, - продолжал Блуз.
- Не собирался, сэр, - после минутного раздумья ответила Полли.
- Даже если чувствуем... – начал Блуз, но потом сменил тему. – Разумеется, война – вещь довольно изменчивая, и весь ход битвы может перемениться в любую минуту.
- Да, сэр, - согласилась Полли, рассматривая лейтенанта. На его носу очки натерли маленькое пятнышко.
Казалось, он хотел узнать что-то еще.
- Почему ты пошел в армию, Перкс? – спросил он, ощупывая стол и найдя очки с третьей попытки. На его руках были шерстяные перчатки с обрезанными пальцами.
- Патриотический долг, сэр! – тут же отозвалась Полли.
- Ты солгал о своем возрасте?
- Нет, сэр!
- Просто патриотический долг?
Одна ложь быстро тянула за собой и другие.
- Хотелось бы узнать, что случилось с моим братом Полом, сэр, - ответила она.
- А, да, - лицо лейтенанта, никогда не представлявшее собой счастливую картинку, вдруг приобрело подозрительное выражение.
- Пол Перкс, сэр, - подсказала Полли.
- Я, э, не в том положении, чтобы знать все, Перкс, - отозвался Блуз. – Я работал... я отвечал, э, за, э, я участвовал в специальных мероприятиях в штабе, э... разумеется, я не знаю всех солдат, Перкс. Он старше б... тебя?
- Да, сэр. Вступил во Взад-и-Вперед в прошлом году, сэр.
- А, э, младшие братья у тебя есть?
- Нет, сэр.
- А, хорошо. Хотя бы этому можно радоваться, - произнес Блуз. Это было странно. Полли удивленно приподняла бровь.
- Сэр?
И вдруг она почувствовала какое-то неприятное движение. Что-то медленно скользило вниз по ее бедру.
- Что-то не так, Перкс? – спросил лейтенант, заметив выражение ее лица.
- Нет, сэр! Просто... судорога, сэр! Из-за марша, сэр! – она схватилась руками за одно колено и боком пробралась к двери. – Я пойду и... пойду узнаю насчет вашего ужина, сэр!
- Да, да, - ответил Блуз, уставившись на ее ногу. – Да... пожалуйста...
Закрыв дверь, Полли достала носки, подоткнула конец одного из них под ремень, и поспешила на кухню. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять все. Все поддержание гигиены сводилось к ленивым попыткам удержаться от плевка в котел.
- Мне нужен лук, соль, перец... – начала она.
Горничная, помешивавшая в закоптелом котелке на закоптелом очаге, подняла на нее взгляд, поняла, что к ней обращается мужчина, и поспешно откинула с глаз прядь мокрых волос.
- Это рагу, сэр, - кивнула она на варево.
- Этого мне не надо. Только приправы, - ответила Полли. - Для офицера, - добавила она.
Служанка указала измазанным в саже пальцем на ближайшую дверь и одарила Полли чем-то, по ее мнению, похожим на дерзкую улыбку.
- Думаю, вы найдете все, что пожелаете, сэр.
Полли взглянула на две полки, которые по существу и были кладовкой, и взяла пару огромных, величиной с ладонь, луковиц.
- Можно? – спросил она.
- О, сэр! – хихикнула служанка. – Надеюсь, вы не из тех грубых солдат, что могут воспользоваться беспомощностью слабой девушки, сэр!
- Нет, э... нет. Я вовсе не такой.
- О, - казалось, этот ответ ее не устроил. Служанка склонила голову в другую сторону. – А вы многое ли знаете о девушках? – спросила она.
- Э... да. Довольно много, - ответила Полли. – Э... очень много, честно.
- Правда? – служанка придвинулась поближе. От нее пахло потом и немного сажей. Полли подняла луковицы, пытаясь хоть как-то отгородиться от нее.
- Но я уверена, вы бы хотели узнать еще кое-что, - промурлыкала горничная.
- А я уверен, что есть кое-что, чего вы бы знать не хотели! – крикнула Полли, развернулась и убежала прочь.
Когда она выскочила наружу, ей вслед разнесся жалобный голос:
- Я заканчиваю в восемь!
Десять минут спустя капрал Скаллот был поражен. Полли казалось, что это случалось не часто. Шафти устроил над огнем старый нагрудник, отбил несколько кусков конины настолько, что они стали несколько мягче и нежнее, обвалял в муке и теперь поджаривал их. Нарезанный лук шипел рядом с ними.
- Я всегда варил их, - объявил Скаллот, с интересом следя за ним.
- Так весь вкус теряется, - ответил Шафти.
- Эх, парень, тебе бы ни за что не захотелось бы даже пробовать то, что ел я!
- Прежде всего, все следует жарить, особенно лук, - продолжал Шафти. – Улучшает вкус. И потом, варить нужно медленно. Так моя мама говорит. Жарить – быстро, варить – медленно, понимаете? Мясо не слишком-то и ужасно, для конины. Жаль его варить.
- Удивительно, - отозвался Скаллот. – Если б ты только был с нами в Ибблстане. Сержант, конечно, был хорошим человеком, но, понимаешь, помешался он на ногах...
- Сюда бы маринад еще, - произнес Шафти, сломанным мечом переворачивая кусок мяса. Он повернулся к Полли. – Там было еще что-нибудь, Озз? Я мог бы приготовить что-нибудь на завтра, если...
- Я не пойду туда еще раз!
- А, ты, верно, видел Молли? – улыбаясь, откликнулся капрал Скаллот. – Она многое может сделать для парня, - он опустил в кипящее скаббо половник. В воде виднелись куски серого мяса.
- Сойдет для руперта, - кивнул он, беря в руку грязную чашку.
- Ну, он же сказал, что хочет есть то же, что и мы, - отозвалась Полли.
- Так он из этих, - не смилостивился Скаллот. – Да, некоторые молоденькие используют этот трюк, если читали не те книги. Они пытаются быть друзьями, чтоб их, - он метко плюнул между двумя котлами. – Подождите, пока он попробует, что мы едим.
- Но у нас-то ведь бифштексы и лук...
- Но не благодаря таким, как он, - бросил капрал, наливая варево в миску. – Злобениане получают фунт говядины и фунт муки в день, плюс еще сало или масло и полфунта бобов. А иногда и пинту патоки. А у нас лишь черствый конский хлеб и то, что нам удается стащить. Так что он будет есть скаббо.
- Ни свежих овощей, ни фруктов, - проговорил Шафти. – Довольно строгая диета, капрал.
- Да, что ж, когда начнутся бои, вы поймете, что запор – это не самое страшное, - ответил Скаллот. Он поднялся, отодвинул какие-то мешки и вытащил из-под них пыльную бутыль.
- Этого руперту тоже не достанется, - произнес он. – Достал из сумки последнего офицера, что останавливался тут, но с вами я поделюсь, потому как вы отличные ребятки, - он небрежно отбил горлышко бутылки о край камина. – Правда, это всего лишь херес, но и с него можно напиться.
- Спасибо, капрал, - Шафти взял бутылку и полил жарящееся мясо.
- Эй, ты же так всю выпивку растратишь! – вскрикнул Скаллот, хватаясь за нее.
- Нет, мясо от этого станет только лучше, - ответил Шафти, пытаясь удержать бутыль. – Так... сахар!
Половина жидкости выплеснулась в огонь, пока они перетягивали ее, но это вовсе не походило на тонкий металлический прут, рассекший сознание Полли. Она взглянула на других членов отряда, но, казалось, никто не...
Маледикт подмигнул ей и незаметно кивнул головой на другой конец комнаты. Полли пошла за отходящим вампиром.
Маледикт всегда находил что-нибудь, к чему можно прислониться. Он расслабился и, глядя на стропила, произнес:
- Думаю, если мужчина знает, как готовить, и не мужчина вовсе. Но если он еще говорит «сахар», когда ругается? Ты когда-нибудь слышал такое? Вряд ли. Могу поспорить.
Значит, это ты дал мне носки, подумала Полли. Ты знаешь, кто я, я просто уверена, но знаешь ли ты о Лофти? И, может, Шафти учили быть очень вежливым... но одного взгляда на всезнающую улыбку Маледикта было достаточно, чтобы она отказалась от высказывания подобного варианта. Кроме того, если смотреть на Шафти, зная, что это девчонка, убеждаешься, что так оно и есть. Ни один мужчина не говорит «Сахар!» Трое...
- И я почти уверен насчет Лофти, - добавил Маледикт.
- Что ты собираешься делать с... ними? – спросила она.
- Делать? Зачем мне что-то делать? – переспросил Маледикт. – Я вампир, который официально притворяется не быть таковым, так? Я буду последним, кто решит заявить, будто играть нужно с тем, что есть на руках. Так что, удачи... ему. Но потом ты отведи его в сторонку и поговори чуток. Знаешь... как парень с парнем.
Полли кивнула. Была ли в этом капля понимания?
- Лучше пойду и отнесу лейтенанту его скаббо, - произнесла она. – И... дьявол, я забыл про его стирку.
- А, не беспокойся, старик, - слегка улыбнулся Маледикт. – Учитывая, как все складывается, Игорь, должно быть, переодетая прачка.
Полли все же выстирала сама. Она не была уверена, что ей удастся ускользнуть от Молли еще раз, да и стирать было не так уж и много. Она развесила вещи перед пылающим огнем.
Конина оказалась на удивление хорошей, но гораздо больше удивила ее реакция Блуза на скаббо. Он сидел за своим столом в парадной форме – надевать особый костюм, чтобы поесть в одиночестве, для Полли это было в новинку – и смаковал каждый кусочек, и потом отправил ее за добавкой. Мясо было абсолютно белым, а на поверхности плавала пена. Отряд долго не понимал, какую же жизнь вел офицер, что скаббо пришлось ему по вкусу.
- Почти ничего не знаю о нем, - говорил Скаллот. – Он здесь всего пару недель. Слышал, будто привез с собой целый воз книг. По мне, так вылитый руперт. Они все стояли где-то за дверью, когда раздавали подбородки. Сержант, который был здесь, говорил, что он даже и не солдат, а просто какой-то идиот из штаба, что разбирается в числах.
- Великолепно, - отозвался Маледикт, варивший у огня свой кофе. Маленький приборчик журчал и шипел.
- Кажется, он совсем не видит без своих очков, - добавила Полли. – Но он очень, э, вежлив.
- Значит, не слишком долго в рупертах. Они обычно говорят «Эй там! Ты! Черт бы тебя побрал, пфа пфа пфа!» Хотя я знавал вашего сержанта, старика Джекрама. Он бывал везде, эт точно. Все знают старого Джекрама. Он тоже был в снегах Ибблстана.
- Сколько же людей он съел? – к всеобщему веселью спросил Маледикт. Ужин удался, да и хереса осталось на стаканчик каждому.
- Ну, скажем, я слышал, будто бы на равнины он спустился не таким худым, как был.
- А капрал Страппи? – спросила Полли.
- О нем вообще не слышал, - отозвался Скаллот. - Ворчливый маленький засранец. Политикан, наверняка. Почему он смылся, оставив вас здесь? Получил тепленькую кроватку в таверне, а?
- Надеюсь, он не ст-танет нашим сержантом, - промямлил Уоззи.
- Он? С чего вдруг? – не понял Скаллот.
Полли пересказала события вечера. К ее удивлению, Скаллот рассмеялся.
- Они снова пытаются избавиться от него, а? Смех, да и только! Понадобится больше, чем кучка гавейнов и родни, чтоб вышибить Джекрама из его собственной армии, помяните мое слово. Он дважды представал перед трибуналом. И оба раза его оправдывали. И знаете, он однажды спас жизнь генералу Фроку. Был везде, у всех ему есть свои должки, знает больше шишек, чем я, а я знаю нескольких и не из последних, помяните мое слово. И если он решит идти завтра с вами, он пойдет, и никакой худосочный руперт его не остановит.
- Так почему же подобный человек занимался вербовкой? – резко отрезал Маледикт.
- Потому, что его тяжело ранили в ногу в Злобении, и даже когда она начала гноиться, он не подпускал к себе ни одного хирурга, умник, - резко ответил Скаллот. – Он сам вычистил ее личинками мух и медом, потом выпил пинту бренди и сам зашил рану, и потом с неделю валялся в горячке. Но генерал, я слышал, пришел к нему, когда тот был слишком слаб, чтобы протестовать, и сказал, что он на год станет вербовщиком, и никаких возражений. Но даже сам Фрок не осмелился бы отдать ему эти бумажки, только не после того, как Джекрам тащил его на своем горбу все четырнадцать миль по вражеским линиям...
Дверь распахнулась, и в комнату, заложив руки за пояс, вошел Джекрам.
- Оставим приветствия, парни, - когда они виновато повернулись к нему. – Здорово, Тричасти. Приятно видеть почти всего тебя, старый ты ловкач. А где капрал Страппи?
- Не видели его весь вечер, сержант, - ответил Маледикт.
- А он разве не пошел сюда с вами?
- Нет, сержант. Думали, что он с вами.
Ни один мускул не дрогнул на лице Джекрама.
- Ясно, - проговорил он. – Что ж, вы слышали, что сказал лейтенант. Лодка уходит в полночь. Мы должны быть у Нека в среду к утру. Попытайтесь поспать, если удастся. Завтра будет долгий день, если вам повезет.
И он повернулся и ушел прочь. Снаружи завывал ветер, но он заткнулся, как только закрылась дверь. Мы будем у Нека, заметила Полли. Отлично, Тричасти.
- Капрал исчез? – спросил Скаллот. – Это что-то новое. Обычно недосчитываются рекрута. Ну что ж, мальчики, вы слышали сержанта. На горшок и в люльку.
Уборная была грубоватой. Полли улучила момент, когда они с Шафти оказались наедине. Она долго ломала голову, как получше начать этот разговор, но одного взгляда оказалось вполне достаточно.
- Я прокололась, когда вызвалась готовить обед? – пробормотала Шафти, уставившись на раковину, на которой рос мох.
- Это было началом, - кивнула Полли.
- Но ведь многие мужчины готовят, ты же знаешь! – горячо ответила Шафти.
- Да, но только не солдаты, и не с таким рвением. И они не готовят маринады.
- Ты сказал кому-нибудь? – краснея, пробормотала Шафти.
- Нет, - ответила Полли, по крайней мере, это было истинной правдой. – Слушай, у тебя, правда, получалось, по крайней мере, до «сахара».
- Да, да, знаю, - прошептала Шафти. – Я могу рыгать, и ходить по-идиотски, и даже ковырять в носу, но я просто не могу ругаться так, как вы, парни!
Мы, парни, подумала Полли. О, боже.
- Мы – грубая и распутная солдатня. Так что, боюсь, подойдет черт или дьявол, - проговорила она. – Э... а зачем это тебе?
Шафти уставилась на сырую каменную раковину, будто бы этот странный зеленый мох и вправду был интересен, и что-то пробормотала.
- Прости, что? – переспросила Полли.
- Хочу найти своего мужа, - чуть громче повторила Шафти.
- О, боже. И как долго вы женаты? – не задумываясь, спросила Полли.
- ...еще не женаты... – голосок Шафти был не больше муравья.
Полли взглянула на полноватую Шафти. О, боже. О боже. Она попыталась звучать как можно более убедительно.
- А может, тебе лучше...
- Не говори, что я должна отправится домой! – воскликнула Шафти, наступая на нее. – Дома мне светит лишь бесчестье! Я не отправлюсь туда! Я буду воевать, и я найду его! И никто меня не отговорит, Оззи! Никто! Так уже было! И все закончилось хорошо! И даже песня есть!
- Ах, это, - пробормотала Полли. – Да. Я знаю, - менестрелей надо отстреливать. – Но я собирался сказать, что вот это может помочь... – и она достала из рюкзака запакованные шерстяные носки. Это было опасно, она знала, но теперь она чувствовала ответственность за тех, чья странная прихоть не была распланирована до конца.
Возвращаясь, она заметила, как Уоззи повесил на крюк, торчащий из осыпающейся стены, портрет герцогини. Он украдкой огляделся и, не заметив в тенях от двери Полли, присел перед картиной в быстром реверансе. Реверанс, не поклон.
Полли нахмурилась. Четверо. Теперь она уже была слегка удивлена. А ведь у нее осталась только одна пара чистых носок. Если так и будет продолжаться, то скоро армия станет босоногой.