Гласных не досталось
Во впадине рядом с тропой закипал чай. Некоторые из отряда несли караул. Никому не улыбалось, чтобы вокруг бродили люди в темных одеждах.
- Салуп будете? – спросила Шафти, протягивая кружки. Несколько дней назад они назвали бы это «сладким чаем с молоком», но даже если они не смогли пока еще освоить марширование, манеру разговора они намеревались изучить очень быстро.
- Что происходит? – спросила Полли.
читать дальше- Не знаю, - ответила Шафти. – Сержант и руперт ушли вон туда с пленником, но никто не говорил нам, о чем стонать.
- Скорее, «хрюкать», - произнесла Уоззи, беря чай.
- Как бы то ни было, я и им сделала по кружке. Сможешь что-нибудь узнать, а?
Полли проглотила свой чай, взяла кружки и поспешила прочь.
На краю оврага, прислонившись к дереву, стоял Маледикт. И вот что было странным в вампирах: они никогда не выглядели потрепано. Они были... как же это называется... déshabille*. Это значит, неаккуратно, но, тем не менее, очень и очень стильно. Куртка Маледикта была расстегнута, а пакет с сигаретами заткнут за ленту на кивере. Он отсалютовал арбалетом, когда она прошла мимо.
- Озз? – позвал он.
- Да, капрал?
- Там кофе есть?
- Прости, капрал. Только чай.
- Черт! – Маледикт ударил по дереву. – Эй, а ведь ты бежала прямо к тому, что пытался проглотить книгу. Прямо к нему. Почему так?
- Просто удача, - сказала она.
- Ну да, конечно. Попытайся еще раз. Я отлично вижу в темноте.
- Ох, ладно. Ну, тот, слева, побежал, а тот, что был в середине, бросил трубу и достал меч, но третий, справа, посчитал, что положить что-то в рот куда важнее, чем драться или бежать. Удовлетворен?
- И ты продумала все это за пару секунд? Очень умно.
- Да, верно. Теперь, пожалуйста, забудь, хорошо? Я не хочу, чтобы меня замечали. Мне просто надо найти брата. Ладно?
- Конечно. Просто хотел, чтобы ты знала, что кое-кто видел тебя. И тебе лучше отнести им этот чай до того, как они перебьют друг друга.
По крайней мере, я смотрела за врагом, уходя, думала Полли. Я не была кем-то, кто следит за другим солдатом. Кем он себя возомнил? Или она?
Пробираясь сквозь заросли, она услышала громкие голоса.
- Вы не можете пытать безоружного человека! – это был Блуз.
- Ну, я не жду, пока он вооружится, сэр! Он что-то знает! И он шпион!
- Даже не смей бить его под ребра еще раз! Это приказ, сержант!
- Но вежливый вопрос не сработал, так, сэр? «Милое пожалуйста, осыпанное сахарной пудрой» не самое лучший метод допроса! Вы не должны быть здесь, сэр! Вы должны сказать «Сержант, узнай все, что сможешь!» и потом уйти куда-нибудь и ждать, пока я не приду и не расскажу все, что выбил из него, сэр!
- Ты снова сделал это!
- Что? Что?
- Ты снова ударил его!
- Вовсе нет!
- Сержант, я отдал приказ!
- И?
- Чай готов! – бодро вмешалась Полли.
Оба человека повернулись. Выражение их лиц изменилось. Если бы они были птицами, то их перья бы тихо опустились.
- А, Перкс, - произнес Блуз. – Хорошо.
- Да... отлично, парень, - вторил сержант Джекрам.
Присутствие Полли, казалось, немного успокоило атмосферу. Мужчины пили чай и настороженно смотрели друг на друга.
- Вы должны были заметить, сержант, что они были в темно-зеленой форме Первого батальона Злобенианского Пятьдесят-девятого Лучного, - с холодной вежливостью произнес Блуз. – Это не шпионская форма, сержант.
- Да, сэр? Ну что ж, тогда они очень запачкали свою форму. Даже пуговицы не блестят, сэр.
- Патрулирование за вражескими укреплениями не является шпионажем, сержант. В свое время и вы, должно быть, занимались этим.
- Чаще, чем вы можете сосчитать, сэр, - ответил Джекрам. – И я знал, что, если меня схватят, то уж точно зададут жару. Но эти хуже всего, сэр. Ты думаешь, что в безопасности, на своей линии, а в следующую минуту какой-то ублюдок, сидевший в кустах на холме и вычислявший поправку на ветер и расстояние, вдруг простреливает голову твоего друга, - он поднял странный лук. – Видите это? Бурлей и Стронгинферм, номер пять, сделан в чертовом Анк-Морпорке. Настоящая машина для убийства. Надо дать ему шанс, сэр. Он может рассказать все, что знает, и тогда будет просто. Или поиграть в мамочку, и тогда будет тяжело.
- Нет, сержант. Он вражеский офицер, взятый в плен во время битвы, и имеет право на достойное обращение.
- Нет, сэр. Он сержант, а они не заслуживают какого-либо уважения, сэр. Уж я-то знаю. Они хитры и ловки, если хоть на что-то годятся. Я не был бы против, если бы это был офицер, сэр. Но сержанты умны.
Связанный пленник хрюкнул.
- Вынь кляп. Перкс, - произнес Блуз. Инстинктивно, даже если этому инстинкту было всего пара дней, Полли взглянула на Джекрама. Сержант пожал плечами. Она вытащила тряпку.
- Я буду говорить, - произнес пленник, выплевывая ворс. – Но не с этим бочонком жира! Я буду говорить с офицером. Уберите этого человека от меня!
- Ты не в том положении, чтобы торговаться, солдатик! – прорычал Джекрам.
- Сержант, - перебил его лейтенант, - я уверен, что вам есть, чем заняться. Прошу вас. Пришлите сюда пару человек. Он ничего не поделает с четырьмя.
- Но...
- Это был еще один приказ, сержант, - предупредил Блуз. Когда Джекрам вышел, он повернулся к пленнику. – Как ваше имя?
- Сержант Тауэринг, лейтенант. И если вы разумный человек, вы освободите меня и сдадитесь.
- Сдадимся? – переспросил Блуз, внутрь вбежали Игорина и Уоззи, вооруженные и рассерженные.
- Мда. Я замолвлю за вас словечко, когда придут другие. Вам бы не хотелось знать, сколько людей ищут вас. Могу я попросить воды?
- Что? А, да. Конечно, - отозвался Блуз, будто бы был застигнут в проявлении плохого тона. – Перкс, принеси чая для сержанта. Почему нас ищут?
Тауэринг по-дурацки ухмыльнулся.
- Вы не знаете?
- Нет, - холодно ответил Блуз.
- Вы и правда не знаете? – теперь Тауэринг смеялся. Он был слишком расслаблен для связанного пленника, а Блуз слишком походил на приятного, но взволнованного человека, который пытается быть твердым и решительным. Полли казалось, будто она видит, как ребенок пытается блефовать, играя в покер с человеком, которого зовут Док.
- Я не собираюсь играть в игры. Говори! – прервал его Блуз.
- Все знают о вас, лейтенант. Вы – Монстрячий Взвод, вот так-то! Без обид. Говорят, у вас есть тролль и вампир, и Игорь, и оборотень. Говорят... – он начал смеяться, - говорят, что вы обезоружили князя Генриха и его стражу и украли его сапоги, и заставили прыгать голышом!
Где-то в зарослях запел соловей. Некоторое время его не прерывали. Потом Блуз произнес:
- Ха, нет, это не так. Тот человек был капитан Хоренцз...
- Ну, да, конечно, будто бы он сказал вам свое истинное имя, когда вы держали его на острие меча! – произнес Тауэринг. – Кое-кто сказал мне, будто один из вас ударил его прямо в пах, но я еще не видел картинку.
- Кто-то сделал картинку, как его ударили? – пискнула Полли, вспотевшая от внезапного ужаса.
- Нет, не то. Но повсюду есть копии той, где он в цепях, и я слышал, ее даже отправили в Анк-Морпорк.
- Он... он раздражен? – дрожала Полли, проклиная Отто Шрика и его дурацкие картинки.
- Ну, дайте-ка мне подумать, - саркастически ответил Тауэринг. – Раздражен? Нет, я бы так не говорил. Больше подойдет «разъярен». Или «взбешен»? Да, пожалуй, именно «взбешен». Теперь вас ищет очень много народу. Отлично сработано!
Даже Блуз заметил отчаяние Полли.
- Э... Перкс, - начал он, - а это не ты...
В голове Полли, точно хомяк, бегающий в своем колесе, все крутились и крутились слова обожеяударилакнязяпрямовпа, до тех пор, пока они, вдруг, не врезались во что-то твердое.
- Да, сэр, - выкрикнула она. – Он приставал к молодой девушке, сэр. Если вы помните.
Нахмуренный лоб Блуза разгладился, уступая место двусмысленной детской ухмылке.
- А, да, в самом деле. Он определенно «клеился», не так ли?
- Он думал вовсе не о клее, сэр! – пылко возразила Полли.
Тауэринг взглянул на Уоззи, угрюмо сжимавшую арбалет, которого она боялась, и Игорину, которая выглядела очень скверно и с большей радостью держала бы сейчас хирургический нож. Полли заметила, как он слегка улыбнулся.
- В этом-то все и дело, сержант Тауэринг, - лейтенант повернулся к пленнику. – Конечно, мы знаем, что во время войны люди могут вести себя ужасно, но подобного никак нельзя было ожидать от правящего князя.** Если нас преследуют только из-за того, что юный бравый солдат не позволил положению стать еще более отвратительным, что ж, да будет так.
- Теперь я действительно поражен, - произнес Тауэринг. – Самый настоящий рыцарь, а? Это делает вам честь, лейтенант. Я получу этот чай, или как?
Тощая грудь Блуза раздулась от комплимента.
- Да, Перкс, чай, будь так добр.
Оставить их троих с человеком, который несомненно собирается бежать, подумала Полли.
- Может, рядовой Гум мог бы сходить...
- На два слова, Перкс? – выкрикнул Блуз. Он подвинул ее ближе к себе, но Полли не отрывала глаз от Тауэринга. Он мог быть связан по рукам и ногам, но она бы ни за что не верила человеку с подобной ухмылкой, даже если бы он был прибит к потолку.
- Перкс, я ценю твой вклад, но не собираюсь терпеть, чтобы мои приказы оспаривались, - произнес Блуз. – Кроме того, ты мой денщик. Думаю, здесь все идет «по плану», но приказы должны выполняться. Хорошо?
Это больше походило на нападение золотой рыбки, но она должна была признать, что он был прав.
- Э... простите, сэр, - она отступала настолько медленно, насколько было возможно, чтобы не упустить финал трагедии. Потом она развернулась и убежала.
Джекрам сидел у огня, на его огромном колене лежал лук пленника. Большим складным ножом он резал какую-то черную сосиску и что-то жевал.
- Где остальные, сэр? – спросила Полли, ища кружку.
- Я отправил их патрулировать по периметру, Перкс. Осторожность не повредит, если вдруг наш дружок улизнет оттуда.
...и это было разумно. Просто это значило, что все остальные были отосланы...
- Сержант, вы помните того капитана, в бараке? Это был...
- У меня хороший слух, Перкс. Ударил его по Королевской Прерогативе, а? Ха! Теперь все намного интереснее, а?
- Все идет неправильно, сержант, я чувствую, - она сняла с огня чайник и разлила половину воды, пока наливала его.
- Ты жуешь, Перкс? – спросил Джекрам.
- Что, сержант? – отвлеченно спросила Полли.
Сержант протянул ей маленький кусочек липкого, черного... вещества.
- Табак. Жевательный табак, - произнес он. – Я предпочитаю Черное Сердце, а не Веселого Моряка, ведь он пропитан ромом, но другие...
- Сержант, этот человек собирается бежать, сержант! Я знаю это! Главный там не лейтенант, а он. Он дружелюбен и все прочее, но я могу читать по глазам, сержант!
- Я уверен, лейтенант Блуз знает, что делает, Перкс, - чопорно ответил Джекрам. – Ты ведь не хочешь сказать, что связанный человек может победить четверых, а?
- О, сахар! – вырвалось у Полли.
- Вон там, в старой черной банке, - подсказал Джекрам. Полли всыпала немного в кружку самого худшего чая, который когда-либо делал солдат, и побежала обратно на поляну.
Как ни странно, человек все еще сидел, связанный по рукам и ногам. Ее сослуживцы уныло смотрели на него. Полли расслабилась, совсем немного.
- ... так-то, лейтенант, - говорил он. – Никакого позора, если назвать это счетом, а? Он скоро выследит вас, потому что теперь это уже личное. Но если вы пойдете со мной, я сделаю все возможное, чтобы вам было легче. Сейчас вам лучше не попадаться на глаза Тяжелого Кавалерийского. Они не слишком любят смеяться...
- Чай готов, - вмешалась Полли.
- О, благодарю, Перкс, - ответил Блуз. – Думаю, сержанту Тауэрингу можно развязать руки, так?
- Да, сэр, - кивнула Полли, имея ввиду «нет, сэр». Человек выставил связанные запястья, и Полли опасливо достала нож, держа кружку, как оружие.
- Ловкий парень, лейтенант, - произнес Тауэринг. – Думает, что собираюсь выхватить его нож. Очень хорошо.
Полли перерезала веревки, быстро отстранила руку с ножом и осторожно протянула ему кружку.
- И он сделал прохладный чай, так что он не будет жечь, если я выплесну его прямо ему в лицо, - продолжал Тауэринг. Он одарил Полли честным взглядом прирожденного мерзавца.
Полли выдержала его, ложь за ложь.
- А, да. Анкморпоркцы привезли с собой маленький печатный станок, там, за рекой, - говорил Тауэринг, продолжая смотреть на Полли. – Поднимает мораль, говорят они. И они отправили эту картинку в город. Не спрашивайте меня, как. Мда, отличная картинка. «Отважные Новички Разбили Лучших Злобениан», написали они. Забавно, но похоже этот писака не знал, что это князь. Но мы-то знаем!
Его голос стал еще более дружелюбным.
- Теперь, послушайте, я такой же пехотинец, как и вы, и я только рад, что вы выставили их полными ослами, и потому, если вы пойдете со мной, я прослежу, чтобы хотя бы завтра вы не проснулись в цепях. Все, что я могу предложить, - он глотнул чай и добавил, - по крайней мере, это лучше, чем то, на что лишь могут надеяться большинство из Десятого. Слыхал, что ваш взвод смели.
Лицо Полли не изменилось, но самой ей казалось, будто она сворачивается в крошечный шарик. Смотри в глаза, прямо в глаза. Лжец. Лжец.
- Смели? – переспросил Блуз.
Тауэринг отбросил свою кружку. Левой рукой он выбил арбалет Уоззи, правой – выхватил у Игорины саблю и изогнутым клинком рассек веревку на ногах. Все произошло настолько быстро, что они даже не успели ничего понять, а потом сержант, уже стоя на ногах, ударил Блуза по лицу и вывернул его руку за спину.
- И ты был прав, малыш, - бросил он Полли, через плечо Блуза. – Как жаль, что ты не офицер, а?
Остатки пролитого чая впитались в землю. Полли медленно потянулась за своим арбалетом.
- Не стоит. Один шаг, одно движение – и он будет мертв, - предупредил сержант. – Это не первый офицер, которого я убью, уж поверьте...
- Вся разница между ними и мной в том, что мне плевать.
Пять голов повернулись на звук. На фоне далекого костра вырисовывался Джекрам. Длинный лук пленника был туго натянут и нацелен прямо в его голову, невзирая на то, что на пути стрелы была голова лейтенанта. Блуз закрыл глаза.
- Ты выстрелишь в своего же офицера? – спросил Тауэринг.
- Мда. Мне не впервой, - ответил Джекрам. - Ты никуда не уйдешь отсюда, дружок, кроме как вниз. Так или иначе... Мне без разницы, - лук скрипнул.
- Ты блефуешь, мистер.
- Чтоб мне провалиться, я никогда не блефую. Хотя, кажется, нас не представили. Я Джекрам.
Человек весь съежился. Казалось, он стал меньше, будто каждая клеточка очень тихо сказала себе «о боже». Он ссутулился, и Блуз немного спал вниз.
- Могу я...
- Слишком поздно, - прервал его Джекрам.
Полли навсегда запомнила свист стрелы.
В полной тишине тело Тауэринга наконец потеряло равновесие и глухо ударилось о землю.
Джекрам осторожно отложил лук.
- Понял, с кем связывается, - произнес он, будто ничего не произошло. – Какой позор. А ведь казался приличным человеком. Перкс, там салуп еще есть?
Лейтенант Блуз очень медленно поднес руку к своему уху, сквозь которое, на пути к своей цели, прошла стрела, и каким-то отстраненным взглядом посмотрел на кровь.
- О, простите, сэр, - бодро сказал Джекрам. – Это был единственный шанс, и я решил, что ведь это все равно только плоть. Вставьте золотую серьгу, и вы будете на вершине моды! Даже, пожалуй, довольно большую серьгу.
- И не верьте этой чуши о Взад-и-Вперед, - продолжил он. – Все это просто ложь. Мне нравится, когда что-нибудь происходит. Так, ну а теперь... кто-нибудь сможет сказать мне, что мы будем делать?
- Э... похороним его? – предположила Игорина.
- Да, но сначала снимем сапоги. У него маленькие ноги, а сапоги у злобениан гораздо лучше наших.
- Воровать сапоги покойного, сержант? – переспросила все еще шокированная Уоззи.
- Это проще, чем снимать их с живых! – Джекрам смягчился, заметив выражение их лиц. – Это война, парни, ясно? Он был солдатом, они были солдатами, вы – солдаты... более-менее. Ни один солдат не станет смотреть, как пропадают хорошие сапоги. Похороните его, и произнесите молитвы, какие вспомните, и надейтесь, что он попадет туда, где нет битв, - он поднял голос до нормального крика. – Перкс, собери остальных! Игорь, туши огонь и постарайся сделать так, будто его здесь никогда и не было! Мы уходим через десять минут! Успеем еще пройти несколько миль до того, как будет окончательно светло! Верно, э, лейтенант?
Блуз все еще был парализован, но, казалось, теперь очнулся.
- Что? А. Да. Верно. Да, разумеется. Э... да. Продолжайте, сержант.
На торжествующем лице Джекрама горел огонь. В красном зареве его темные глаза казались дырами в космосе, его улыбающийся рот – адовыми вратами, он сам был чудовищем из Бездны.
Он дозволил этому произойти, Полли знала это. Он подчинялся приказам. Он не сделал ничего неверного. Но он мог прислать Маледикта и Нефритию, вместо Уоззи и Игорины, которые не слишком ловко управлялись с оружием. Остальных он отослал. Он приготовил лук. Он играл партию, а они были пешками. И он выиграл.
Бедный старый солдат, пел ее отец со своими друзьями, пока мороз рисовал свои узоры на окне, бедный старый солдат! Если я снова стану солдатом, сержантом мне будет сам дьявол!
В свете костра улыбка сержанта Джекрама была полумесяцем крови, его куртка – цвета неба над полем брани.
- Вы мои маленькие ребятки, - ревел он. – И я буду присматривать за вами.
Они прошли более шести миль, пока, наконец, Джекрам не объявил привал, и сам пейзаж изменился. Здесь было больше камней, меньше деревьев. Равнина Нек была плодородна, и именно отсюда на нее смыло все плодородие; это был мир ущелий и густого кустарника, вгрызающегося в обедневшую почву. Превосходное место для укрытий. И кто-то здесь уже прятался. Этот овраг выточил ручей, но сейчас, в конце лета, он был всего лишь тоненькой струйкой, текущей между камней. Джекрам, должно быть, отыскал его по запаху, потому как заметить его с тропы было совершенно невозможно.
Пепел от костра все еще был теплым. Осмотрев его, сержант неуклюже поднялся.
- Кто-то, вроде наших вчерашних знакомых, - заявил он.
- Может, просто охотник, сержант? – спросил Маледикт.
- Мог быть, капрал, но не был, - ответил Джекрам. – Я привел вас сюда, потому что этот овраг неприметен, и здесь есть вода, и отличные посты для наблюдения вот здесь и вон там, - показал он, - и приличный навес, чтобы укрыться от дождя, и здесь нелегко нас засечь. Одним словом, стратегическое мышление. И кто-то думал точно так же прошлой ночью. Так что, пока они будут выслеживать нас повсюду, мы уютно устроимся там, где они уже смотрели. Пускай пара из вас заступит на караул немедленно.
Полли была первой, на вершине небольшой скалы на краю оврага. Это действительно было отличное место. Здесь можно было спрятать целый взвод. И никто не мог подобраться незамеченным. И если ей повезет, найдется кто-нибудь, кто побреет Блуза, пока она на дежурстве. Внизу, между деревьями, виднелась дорога. Девушка следила за ней.
Наконец, Тонк принесла ей чашку супа. На другом конце ущелья, Лофти сменила Уоззи.
- Откуда ты, Озз? – спросила Тонк, пока Полли ела.
Ничего плохого в том, что скажешь.
- Мюнцз, - ответила Полли.
- Да? Говорят, ты работала в баре. Что за таверна?
А... а вот это уже плохо. Но теперь она не могла врать.
- «Герцогиня», - ответила она.
- Это? Для ноббов. С тобой там нормально обращались?
- Что? О... да. Да. Вполне нормально.
- Били?
- А? Нет. Никогда, - произнесла Полли, думая, куда все это заведет.
- Много было работы?
Полли призадумалась. Вообще, она работала больше, чем обе горничных, а ведь у них раз в неделю еще и выходной был.
- Обычно, я вставала первой, и последней ложилась, если ты об этом, - ответила она. И чтобы сменить тему, спросила – А ты? Ты знаешь Мюнцз?
- Мы обе оттуда, я и Тильда... то есть, Лофти, - кивнула Тонк.
- Да? Откуда?
- Из рабочей школы для девочек, - бросила Тонк и отвернулась.
И это одна из тех ловушек, куда может завести тебя простой разговор, подумала Полли.
- Должно быть, не самое лучшее место, - произнесла она, чувствуя себя полной дурой.
- Да, не из приятных. Противное, - кивнула Тонк. – Мы думаем, Уоззи тоже была там. Мы думаем, это была она. Ее часто отправляли на наемную работу, - Полли кивнула. Однажды из рабочей школы появилась девочка и устроилась горничной. Она приходила каждое утро, отскребывала грязь в чистом сарафане, выходя из ряда подобных девочек, которых приводил учитель в сопровождении двух огромных типов с длинными палками. Она была тощей и обученной скучной вежливости, усердно работала и ни с кем не разговаривала. Через три месяца она пропала, и Полли никогда не узнавала, почему.
Тонк смотрела прямо в глаза Полли, почти высмеивая ее невинность.
- Мы думаем, именно ее иногда запирали в особой комнате. Именно так и происходит в школе. Либо ты закаляешься, либо помешиваешься рассудком.
- Думаю, вы рады, что удалось сбежать, - вот и все, что смогла сказать Полли.
- Окно в подвале было открыто, - ответила Тонк. – Но я обещала Тильде, что однажды летом мы вернемся.
- О, значит, все было не так плохо? – спросила Полли.
- Нет, гореть будет лучше, - ответила Тонк. – Встречалась когда-нибудь с отцом Джупом?
- О, да, - кивнула Полли и, чувствуя, что от нее ждут чего-то еще, добавила, - он часто приходил к нам на ужин, когда моя мать... он приходил на ужин. Немного напыщен, но, кажется, вполне ничего.
- Да, ничего, - повторила Тонк. – Это ему удается.
И снова в их разговоре пролегла огромная пропасть, через которую даже тролль не смог бы перекинуть мост, и все, что она могла сделать, это лишь отойти от ее края.
- Лучше пойду, посмотрю, как там лей... руперт, - произнесла Полли, поднимаясь на ноги. – Спасибо за суп.
Она пробиралась по насыпи сквозь заросли березы пока не вышла к маленькому ручейку, текшему по дну оврага. И рядом с ним, точно некий ужасный речной бог, сидел Джекрам.
Его красная куртка, сущая палатка для обычного человека, была аккуратно повешена на куст. Сам он сидел на камне, без рубашки, с болтающимися подтяжками, и лишь пожелтевший шерстяной жилет спасал мир от обозревания его обнаженной груди. Хотя, почему-то, он все же оставил кивер. Его бритва, с лезвием, похожим на маленький мачете, и помазок, которым можно было намазывать клеем обои, лежали на камне рядом с ним.
Ноги он опустил в воду. Когда Полли подошла ближе, он взглянул на нее и дружелюбно кивнул.
- Утро, Перкс, - произнес он. – Не спеши. Никогда не спеши к рупертам. Посиди немного. Сними сапоги. Пусть ноги почувствуют свежий воздух. Следи за своими ногами, и тогда они проследят за тобой, - он вытащил свой складной нож и жевательный табак. – Ты точно не будешь?
- Нет, спасибо, сержант, - она села с другой стороны ручейка, который был всего несколько футов шириной, и стала стягивать сапоги. Ей казалось, будто это был приказ. Но, именно сейчас ей действительно нужно было немного посидеть у холодной воды.
- Очень хорошо. Мерзкая привычка. Хуже, чем курение, - одобрил Джекрам, отрезая себе кусок. – Начал, когда был еще парнем. Лучше, чем зажигать огонь ночью, понимаешь? Не слишком хочется выдавать свое положение, потому-то и сплевываешь целыми пачками, но это-то тебя не обнаруживает.
Полли опустила ноги в ледяную воду. Казалось, это втолкнуло в нее жизнь. В деревьях пели птицы.
- Скажи это, Перкс, - через некоторое время произнес Джекрам.
- Сказать что, сержант?
- Черт подери, Перкс, сегодня прекрасный день, так что нечего его портить. Я вижу, как ты смотришь на меня.
- Хорошо, сержант. Вы убили того человека.
- Правда? Докажи.
- Ну, я не смогу, так ведь? Но вы подстроили это. Вы даже прислали Игоря и Уоззи, чтобы охранять его. А они не слишком хорошо обращаются с оружием.
- А они должны были, а? Четверо вас против одного связанного? – спросил Джекрам. – Ха. Этот сержант уже был мертв в тот самый момент, как мы взяли его, и он знал это. И нужен был чертов гений, вроде твоего руперта, чтобы тот подумал, что у него есть хоть какой-то шанс. Мы в лесу, парень. Что Блуз собирался делать с ним? Кому бы мы его сбагрили? Или лейтенант собирался возить его следом за нами? Или привязать к дереву и оставить отбиваться от волков, пока он окончательно не устанет? Гораздо более по-джентельменски, чем дать ему прикурить, а потом быстро ударить, чего он и ожидал, и что я ему дал.
Джекрам бросил табак в рот.
- Знаешь, в чем заключается военная подготовка, Перкс? – продолжил он. – Этот ор мелких подонков, вроде Страппи? Нет, все в том, чтобы превратить тебя в человека, который по команде может воткнуть меч в какого-то бедолагу, что носит не ту форму. Он такой же, как ты, ты – как он. Он не слишком хочет убивать тебя, ты не хочешь убивать его. Но если ты не зарежешь его первым, то он зарежет тебя. В этом вся соль. Не слишком-то легко без тренировок. Рупертов же этому не учат. Потому что они джентльмены. Но, чтоб мне провалиться, я вовсе не джентльмен, и я буду убивать, когда понадобится, и я обещал сберечь вас, и ни один чертов руперт мне не помешает. Он отдал мне мои документы на демобилизацию! – возмущенно продолжал он. – Мне! И ожидал, что я буду благодарить его! Любой руперт, при котором я служил раньше, писал «Не размещается здесь» или «В длительном патрулировании» или еще что-то и отправляли назад, но только не он!
- Что такого вы сказали Страппи, что он сбежал? – спросила Полли, прежде чем смогла остановиться.
Некоторое время Джекрам бесстрастно смотрел на нее. А потом, посмеиваясь, спросил сам:
- И что же заставило такого паренька, как ты, задать подобный вопросик?
- Ну, он ведь испарился, и вдруг какое-то древнее правило говорит, что вы снова в строю, сержант, - ответила она. – Вот почему я задал подобный вопросик.
- Ха! Ничего подобного нет, - произнес Джекрам, плеская ногами. – Но руперты никогда не читают книжицу с правилами, если только не собираются тебя повесить. Страппи был просто чертовски напуган, сам знаешь.
- Да, но он мог бы улизнуть позже, - не унималась Полли. – Он не был глуп. Скрываться в ночи? Должно быть, он спасался от чего-то более близкого, так?
- Черт, ну и мозги у тебя, Перкс, - счастливо отозвался Джекрам. И снова Полли показалось, что сержант наслаждается этим, так же как и когда она высказалась насчет униформы. Он не был задирой, как Страппи, - к Игорине и Уоззи он относился несколько по-отечески – но Полли, Маледикту и Тонку он уделял все время, заставляя их работать.
- Приходится, сержант, - ответила она.
- Мы лишь провели небольшой тет-а-тет. Мирно. Объяснил, что случается, когда остаешься один на один с войной.
- Вроде как, быть найденным с перерезанным горлом?
- И такое случается, - невинно кивнул Джекрам. – Знаешь, парень, однажды из тебя выйдет чертовски отличный сержант. Любой дурак может смотреть и слушать, но ты еще и обдумываешь все услышанное и увиденное и соединяешь воедино.
- Я не собираюсь становиться сержантом! Я просто сделаю, что должен, и вернусь домой! – яростно вскрикнула Полли.
- Да, я тоже так говорил однажды, - ухмыльнулся он. – Перкс, мне не нужны какие-то там щелкающие башни или газетенки. Сержант Джекрам знает и так, что происходит. Он говорит с теми, кто вернулся, с теми, кто ни с кем больше разговаривать не будет. Я знаю больше, чем руперт, что получает письма от ГК, которые так беспокоят его. Все говорят с сержантом Джекрамом. И в своей жирной башке сержант Джекрам складывает все воедино. Сержант Джекрам знает, что происходит.
- И что же, сержант? – невинно спросила она.
Джекрам ответил не сразу. Вместо этого, он хрюкнул и почесал пятку. Ржавый шиллинг на нитке, лежавший на шерстяном жилете, качнулся вперед. Но было что-то еще. На мгновение что-то золоченое выскочило из-под жилета. На солнце сверкнуло что-то овальное, на золотой цепочке. Но тут он выпрямился, и предмет вновь спрятался от глаз.
- Это чертовски странная война, парень, - ответил он. – Теперь там не только злобениане, это верно. Парни говорят, что там носят такие униформы, которые они в жизни не видели. Мы попинали много задниц, так что, может, они и впрямь объединились, и теперь уже наша очередь. Но они в западне. Они взяли крепость. О, да, я знаю. Но им придется продержаться в ней. Скоро будет зима, а все те люди из Анк-Морпорка и других стран слишком далеко от дома. Может, у нас еще есть шанс. Ха, особенно теперь, когда князь чертовски хочет найти молодую солдатню, что ударила его в брачный орган. Это значит, что он зол. Он сделает ошибку.
- Ну, сержант, я думаю...
- Очень рад этому, рядовой Перкс, - произнес Джекрам, вдруг снова становясь сержантом. – И пожалуй, после того, как ты сходишь к руперту и немного поспишь, мы проведем с остальными урок фехтования. Насколько бы чертовой эта война не была бы, рано или поздно юному Уоззи придется использовать клинок, над которым он трясется. Выполняй!
_________________________
* Небрежно (фр.)
** Лейтенант читал исторические книги с более технической стороны
- Салуп будете? – спросила Шафти, протягивая кружки. Несколько дней назад они назвали бы это «сладким чаем с молоком», но даже если они не смогли пока еще освоить марширование, манеру разговора они намеревались изучить очень быстро.
- Что происходит? – спросила Полли.
читать дальше- Не знаю, - ответила Шафти. – Сержант и руперт ушли вон туда с пленником, но никто не говорил нам, о чем стонать.
- Скорее, «хрюкать», - произнесла Уоззи, беря чай.
- Как бы то ни было, я и им сделала по кружке. Сможешь что-нибудь узнать, а?
Полли проглотила свой чай, взяла кружки и поспешила прочь.
На краю оврага, прислонившись к дереву, стоял Маледикт. И вот что было странным в вампирах: они никогда не выглядели потрепано. Они были... как же это называется... déshabille*. Это значит, неаккуратно, но, тем не менее, очень и очень стильно. Куртка Маледикта была расстегнута, а пакет с сигаретами заткнут за ленту на кивере. Он отсалютовал арбалетом, когда она прошла мимо.
- Озз? – позвал он.
- Да, капрал?
- Там кофе есть?
- Прости, капрал. Только чай.
- Черт! – Маледикт ударил по дереву. – Эй, а ведь ты бежала прямо к тому, что пытался проглотить книгу. Прямо к нему. Почему так?
- Просто удача, - сказала она.
- Ну да, конечно. Попытайся еще раз. Я отлично вижу в темноте.
- Ох, ладно. Ну, тот, слева, побежал, а тот, что был в середине, бросил трубу и достал меч, но третий, справа, посчитал, что положить что-то в рот куда важнее, чем драться или бежать. Удовлетворен?
- И ты продумала все это за пару секунд? Очень умно.
- Да, верно. Теперь, пожалуйста, забудь, хорошо? Я не хочу, чтобы меня замечали. Мне просто надо найти брата. Ладно?
- Конечно. Просто хотел, чтобы ты знала, что кое-кто видел тебя. И тебе лучше отнести им этот чай до того, как они перебьют друг друга.
По крайней мере, я смотрела за врагом, уходя, думала Полли. Я не была кем-то, кто следит за другим солдатом. Кем он себя возомнил? Или она?
Пробираясь сквозь заросли, она услышала громкие голоса.
- Вы не можете пытать безоружного человека! – это был Блуз.
- Ну, я не жду, пока он вооружится, сэр! Он что-то знает! И он шпион!
- Даже не смей бить его под ребра еще раз! Это приказ, сержант!
- Но вежливый вопрос не сработал, так, сэр? «Милое пожалуйста, осыпанное сахарной пудрой» не самое лучший метод допроса! Вы не должны быть здесь, сэр! Вы должны сказать «Сержант, узнай все, что сможешь!» и потом уйти куда-нибудь и ждать, пока я не приду и не расскажу все, что выбил из него, сэр!
- Ты снова сделал это!
- Что? Что?
- Ты снова ударил его!
- Вовсе нет!
- Сержант, я отдал приказ!
- И?
- Чай готов! – бодро вмешалась Полли.
Оба человека повернулись. Выражение их лиц изменилось. Если бы они были птицами, то их перья бы тихо опустились.
- А, Перкс, - произнес Блуз. – Хорошо.
- Да... отлично, парень, - вторил сержант Джекрам.
Присутствие Полли, казалось, немного успокоило атмосферу. Мужчины пили чай и настороженно смотрели друг на друга.
- Вы должны были заметить, сержант, что они были в темно-зеленой форме Первого батальона Злобенианского Пятьдесят-девятого Лучного, - с холодной вежливостью произнес Блуз. – Это не шпионская форма, сержант.
- Да, сэр? Ну что ж, тогда они очень запачкали свою форму. Даже пуговицы не блестят, сэр.
- Патрулирование за вражескими укреплениями не является шпионажем, сержант. В свое время и вы, должно быть, занимались этим.
- Чаще, чем вы можете сосчитать, сэр, - ответил Джекрам. – И я знал, что, если меня схватят, то уж точно зададут жару. Но эти хуже всего, сэр. Ты думаешь, что в безопасности, на своей линии, а в следующую минуту какой-то ублюдок, сидевший в кустах на холме и вычислявший поправку на ветер и расстояние, вдруг простреливает голову твоего друга, - он поднял странный лук. – Видите это? Бурлей и Стронгинферм, номер пять, сделан в чертовом Анк-Морпорке. Настоящая машина для убийства. Надо дать ему шанс, сэр. Он может рассказать все, что знает, и тогда будет просто. Или поиграть в мамочку, и тогда будет тяжело.
- Нет, сержант. Он вражеский офицер, взятый в плен во время битвы, и имеет право на достойное обращение.
- Нет, сэр. Он сержант, а они не заслуживают какого-либо уважения, сэр. Уж я-то знаю. Они хитры и ловки, если хоть на что-то годятся. Я не был бы против, если бы это был офицер, сэр. Но сержанты умны.
Связанный пленник хрюкнул.
- Вынь кляп. Перкс, - произнес Блуз. Инстинктивно, даже если этому инстинкту было всего пара дней, Полли взглянула на Джекрама. Сержант пожал плечами. Она вытащила тряпку.
- Я буду говорить, - произнес пленник, выплевывая ворс. – Но не с этим бочонком жира! Я буду говорить с офицером. Уберите этого человека от меня!
- Ты не в том положении, чтобы торговаться, солдатик! – прорычал Джекрам.
- Сержант, - перебил его лейтенант, - я уверен, что вам есть, чем заняться. Прошу вас. Пришлите сюда пару человек. Он ничего не поделает с четырьмя.
- Но...
- Это был еще один приказ, сержант, - предупредил Блуз. Когда Джекрам вышел, он повернулся к пленнику. – Как ваше имя?
- Сержант Тауэринг, лейтенант. И если вы разумный человек, вы освободите меня и сдадитесь.
- Сдадимся? – переспросил Блуз, внутрь вбежали Игорина и Уоззи, вооруженные и рассерженные.
- Мда. Я замолвлю за вас словечко, когда придут другие. Вам бы не хотелось знать, сколько людей ищут вас. Могу я попросить воды?
- Что? А, да. Конечно, - отозвался Блуз, будто бы был застигнут в проявлении плохого тона. – Перкс, принеси чая для сержанта. Почему нас ищут?
Тауэринг по-дурацки ухмыльнулся.
- Вы не знаете?
- Нет, - холодно ответил Блуз.
- Вы и правда не знаете? – теперь Тауэринг смеялся. Он был слишком расслаблен для связанного пленника, а Блуз слишком походил на приятного, но взволнованного человека, который пытается быть твердым и решительным. Полли казалось, будто она видит, как ребенок пытается блефовать, играя в покер с человеком, которого зовут Док.
- Я не собираюсь играть в игры. Говори! – прервал его Блуз.
- Все знают о вас, лейтенант. Вы – Монстрячий Взвод, вот так-то! Без обид. Говорят, у вас есть тролль и вампир, и Игорь, и оборотень. Говорят... – он начал смеяться, - говорят, что вы обезоружили князя Генриха и его стражу и украли его сапоги, и заставили прыгать голышом!
Где-то в зарослях запел соловей. Некоторое время его не прерывали. Потом Блуз произнес:
- Ха, нет, это не так. Тот человек был капитан Хоренцз...
- Ну, да, конечно, будто бы он сказал вам свое истинное имя, когда вы держали его на острие меча! – произнес Тауэринг. – Кое-кто сказал мне, будто один из вас ударил его прямо в пах, но я еще не видел картинку.
- Кто-то сделал картинку, как его ударили? – пискнула Полли, вспотевшая от внезапного ужаса.
- Нет, не то. Но повсюду есть копии той, где он в цепях, и я слышал, ее даже отправили в Анк-Морпорк.
- Он... он раздражен? – дрожала Полли, проклиная Отто Шрика и его дурацкие картинки.
- Ну, дайте-ка мне подумать, - саркастически ответил Тауэринг. – Раздражен? Нет, я бы так не говорил. Больше подойдет «разъярен». Или «взбешен»? Да, пожалуй, именно «взбешен». Теперь вас ищет очень много народу. Отлично сработано!
Даже Блуз заметил отчаяние Полли.
- Э... Перкс, - начал он, - а это не ты...
В голове Полли, точно хомяк, бегающий в своем колесе, все крутились и крутились слова обожеяударилакнязяпрямовпа, до тех пор, пока они, вдруг, не врезались во что-то твердое.
- Да, сэр, - выкрикнула она. – Он приставал к молодой девушке, сэр. Если вы помните.
Нахмуренный лоб Блуза разгладился, уступая место двусмысленной детской ухмылке.
- А, да, в самом деле. Он определенно «клеился», не так ли?
- Он думал вовсе не о клее, сэр! – пылко возразила Полли.
Тауэринг взглянул на Уоззи, угрюмо сжимавшую арбалет, которого она боялась, и Игорину, которая выглядела очень скверно и с большей радостью держала бы сейчас хирургический нож. Полли заметила, как он слегка улыбнулся.
- В этом-то все и дело, сержант Тауэринг, - лейтенант повернулся к пленнику. – Конечно, мы знаем, что во время войны люди могут вести себя ужасно, но подобного никак нельзя было ожидать от правящего князя.** Если нас преследуют только из-за того, что юный бравый солдат не позволил положению стать еще более отвратительным, что ж, да будет так.
- Теперь я действительно поражен, - произнес Тауэринг. – Самый настоящий рыцарь, а? Это делает вам честь, лейтенант. Я получу этот чай, или как?
Тощая грудь Блуза раздулась от комплимента.
- Да, Перкс, чай, будь так добр.
Оставить их троих с человеком, который несомненно собирается бежать, подумала Полли.
- Может, рядовой Гум мог бы сходить...
- На два слова, Перкс? – выкрикнул Блуз. Он подвинул ее ближе к себе, но Полли не отрывала глаз от Тауэринга. Он мог быть связан по рукам и ногам, но она бы ни за что не верила человеку с подобной ухмылкой, даже если бы он был прибит к потолку.
- Перкс, я ценю твой вклад, но не собираюсь терпеть, чтобы мои приказы оспаривались, - произнес Блуз. – Кроме того, ты мой денщик. Думаю, здесь все идет «по плану», но приказы должны выполняться. Хорошо?
Это больше походило на нападение золотой рыбки, но она должна была признать, что он был прав.
- Э... простите, сэр, - она отступала настолько медленно, насколько было возможно, чтобы не упустить финал трагедии. Потом она развернулась и убежала.
Джекрам сидел у огня, на его огромном колене лежал лук пленника. Большим складным ножом он резал какую-то черную сосиску и что-то жевал.
- Где остальные, сэр? – спросила Полли, ища кружку.
- Я отправил их патрулировать по периметру, Перкс. Осторожность не повредит, если вдруг наш дружок улизнет оттуда.
...и это было разумно. Просто это значило, что все остальные были отосланы...
- Сержант, вы помните того капитана, в бараке? Это был...
- У меня хороший слух, Перкс. Ударил его по Королевской Прерогативе, а? Ха! Теперь все намного интереснее, а?
- Все идет неправильно, сержант, я чувствую, - она сняла с огня чайник и разлила половину воды, пока наливала его.
- Ты жуешь, Перкс? – спросил Джекрам.
- Что, сержант? – отвлеченно спросила Полли.
Сержант протянул ей маленький кусочек липкого, черного... вещества.
- Табак. Жевательный табак, - произнес он. – Я предпочитаю Черное Сердце, а не Веселого Моряка, ведь он пропитан ромом, но другие...
- Сержант, этот человек собирается бежать, сержант! Я знаю это! Главный там не лейтенант, а он. Он дружелюбен и все прочее, но я могу читать по глазам, сержант!
- Я уверен, лейтенант Блуз знает, что делает, Перкс, - чопорно ответил Джекрам. – Ты ведь не хочешь сказать, что связанный человек может победить четверых, а?
- О, сахар! – вырвалось у Полли.
- Вон там, в старой черной банке, - подсказал Джекрам. Полли всыпала немного в кружку самого худшего чая, который когда-либо делал солдат, и побежала обратно на поляну.
Как ни странно, человек все еще сидел, связанный по рукам и ногам. Ее сослуживцы уныло смотрели на него. Полли расслабилась, совсем немного.
- ... так-то, лейтенант, - говорил он. – Никакого позора, если назвать это счетом, а? Он скоро выследит вас, потому что теперь это уже личное. Но если вы пойдете со мной, я сделаю все возможное, чтобы вам было легче. Сейчас вам лучше не попадаться на глаза Тяжелого Кавалерийского. Они не слишком любят смеяться...
- Чай готов, - вмешалась Полли.
- О, благодарю, Перкс, - ответил Блуз. – Думаю, сержанту Тауэрингу можно развязать руки, так?
- Да, сэр, - кивнула Полли, имея ввиду «нет, сэр». Человек выставил связанные запястья, и Полли опасливо достала нож, держа кружку, как оружие.
- Ловкий парень, лейтенант, - произнес Тауэринг. – Думает, что собираюсь выхватить его нож. Очень хорошо.
Полли перерезала веревки, быстро отстранила руку с ножом и осторожно протянула ему кружку.
- И он сделал прохладный чай, так что он не будет жечь, если я выплесну его прямо ему в лицо, - продолжал Тауэринг. Он одарил Полли честным взглядом прирожденного мерзавца.
Полли выдержала его, ложь за ложь.
- А, да. Анкморпоркцы привезли с собой маленький печатный станок, там, за рекой, - говорил Тауэринг, продолжая смотреть на Полли. – Поднимает мораль, говорят они. И они отправили эту картинку в город. Не спрашивайте меня, как. Мда, отличная картинка. «Отважные Новички Разбили Лучших Злобениан», написали они. Забавно, но похоже этот писака не знал, что это князь. Но мы-то знаем!
Его голос стал еще более дружелюбным.
- Теперь, послушайте, я такой же пехотинец, как и вы, и я только рад, что вы выставили их полными ослами, и потому, если вы пойдете со мной, я прослежу, чтобы хотя бы завтра вы не проснулись в цепях. Все, что я могу предложить, - он глотнул чай и добавил, - по крайней мере, это лучше, чем то, на что лишь могут надеяться большинство из Десятого. Слыхал, что ваш взвод смели.
Лицо Полли не изменилось, но самой ей казалось, будто она сворачивается в крошечный шарик. Смотри в глаза, прямо в глаза. Лжец. Лжец.
- Смели? – переспросил Блуз.
Тауэринг отбросил свою кружку. Левой рукой он выбил арбалет Уоззи, правой – выхватил у Игорины саблю и изогнутым клинком рассек веревку на ногах. Все произошло настолько быстро, что они даже не успели ничего понять, а потом сержант, уже стоя на ногах, ударил Блуза по лицу и вывернул его руку за спину.
- И ты был прав, малыш, - бросил он Полли, через плечо Блуза. – Как жаль, что ты не офицер, а?
Остатки пролитого чая впитались в землю. Полли медленно потянулась за своим арбалетом.
- Не стоит. Один шаг, одно движение – и он будет мертв, - предупредил сержант. – Это не первый офицер, которого я убью, уж поверьте...
- Вся разница между ними и мной в том, что мне плевать.
Пять голов повернулись на звук. На фоне далекого костра вырисовывался Джекрам. Длинный лук пленника был туго натянут и нацелен прямо в его голову, невзирая на то, что на пути стрелы была голова лейтенанта. Блуз закрыл глаза.
- Ты выстрелишь в своего же офицера? – спросил Тауэринг.
- Мда. Мне не впервой, - ответил Джекрам. - Ты никуда не уйдешь отсюда, дружок, кроме как вниз. Так или иначе... Мне без разницы, - лук скрипнул.
- Ты блефуешь, мистер.
- Чтоб мне провалиться, я никогда не блефую. Хотя, кажется, нас не представили. Я Джекрам.
Человек весь съежился. Казалось, он стал меньше, будто каждая клеточка очень тихо сказала себе «о боже». Он ссутулился, и Блуз немного спал вниз.
- Могу я...
- Слишком поздно, - прервал его Джекрам.
Полли навсегда запомнила свист стрелы.
В полной тишине тело Тауэринга наконец потеряло равновесие и глухо ударилось о землю.
Джекрам осторожно отложил лук.
- Понял, с кем связывается, - произнес он, будто ничего не произошло. – Какой позор. А ведь казался приличным человеком. Перкс, там салуп еще есть?
Лейтенант Блуз очень медленно поднес руку к своему уху, сквозь которое, на пути к своей цели, прошла стрела, и каким-то отстраненным взглядом посмотрел на кровь.
- О, простите, сэр, - бодро сказал Джекрам. – Это был единственный шанс, и я решил, что ведь это все равно только плоть. Вставьте золотую серьгу, и вы будете на вершине моды! Даже, пожалуй, довольно большую серьгу.
- И не верьте этой чуши о Взад-и-Вперед, - продолжил он. – Все это просто ложь. Мне нравится, когда что-нибудь происходит. Так, ну а теперь... кто-нибудь сможет сказать мне, что мы будем делать?
- Э... похороним его? – предположила Игорина.
- Да, но сначала снимем сапоги. У него маленькие ноги, а сапоги у злобениан гораздо лучше наших.
- Воровать сапоги покойного, сержант? – переспросила все еще шокированная Уоззи.
- Это проще, чем снимать их с живых! – Джекрам смягчился, заметив выражение их лиц. – Это война, парни, ясно? Он был солдатом, они были солдатами, вы – солдаты... более-менее. Ни один солдат не станет смотреть, как пропадают хорошие сапоги. Похороните его, и произнесите молитвы, какие вспомните, и надейтесь, что он попадет туда, где нет битв, - он поднял голос до нормального крика. – Перкс, собери остальных! Игорь, туши огонь и постарайся сделать так, будто его здесь никогда и не было! Мы уходим через десять минут! Успеем еще пройти несколько миль до того, как будет окончательно светло! Верно, э, лейтенант?
Блуз все еще был парализован, но, казалось, теперь очнулся.
- Что? А. Да. Верно. Да, разумеется. Э... да. Продолжайте, сержант.
На торжествующем лице Джекрама горел огонь. В красном зареве его темные глаза казались дырами в космосе, его улыбающийся рот – адовыми вратами, он сам был чудовищем из Бездны.
Он дозволил этому произойти, Полли знала это. Он подчинялся приказам. Он не сделал ничего неверного. Но он мог прислать Маледикта и Нефритию, вместо Уоззи и Игорины, которые не слишком ловко управлялись с оружием. Остальных он отослал. Он приготовил лук. Он играл партию, а они были пешками. И он выиграл.
Бедный старый солдат, пел ее отец со своими друзьями, пока мороз рисовал свои узоры на окне, бедный старый солдат! Если я снова стану солдатом, сержантом мне будет сам дьявол!
В свете костра улыбка сержанта Джекрама была полумесяцем крови, его куртка – цвета неба над полем брани.
- Вы мои маленькие ребятки, - ревел он. – И я буду присматривать за вами.
Они прошли более шести миль, пока, наконец, Джекрам не объявил привал, и сам пейзаж изменился. Здесь было больше камней, меньше деревьев. Равнина Нек была плодородна, и именно отсюда на нее смыло все плодородие; это был мир ущелий и густого кустарника, вгрызающегося в обедневшую почву. Превосходное место для укрытий. И кто-то здесь уже прятался. Этот овраг выточил ручей, но сейчас, в конце лета, он был всего лишь тоненькой струйкой, текущей между камней. Джекрам, должно быть, отыскал его по запаху, потому как заметить его с тропы было совершенно невозможно.
Пепел от костра все еще был теплым. Осмотрев его, сержант неуклюже поднялся.
- Кто-то, вроде наших вчерашних знакомых, - заявил он.
- Может, просто охотник, сержант? – спросил Маледикт.
- Мог быть, капрал, но не был, - ответил Джекрам. – Я привел вас сюда, потому что этот овраг неприметен, и здесь есть вода, и отличные посты для наблюдения вот здесь и вон там, - показал он, - и приличный навес, чтобы укрыться от дождя, и здесь нелегко нас засечь. Одним словом, стратегическое мышление. И кто-то думал точно так же прошлой ночью. Так что, пока они будут выслеживать нас повсюду, мы уютно устроимся там, где они уже смотрели. Пускай пара из вас заступит на караул немедленно.
Полли была первой, на вершине небольшой скалы на краю оврага. Это действительно было отличное место. Здесь можно было спрятать целый взвод. И никто не мог подобраться незамеченным. И если ей повезет, найдется кто-нибудь, кто побреет Блуза, пока она на дежурстве. Внизу, между деревьями, виднелась дорога. Девушка следила за ней.
Наконец, Тонк принесла ей чашку супа. На другом конце ущелья, Лофти сменила Уоззи.
- Откуда ты, Озз? – спросила Тонк, пока Полли ела.
Ничего плохого в том, что скажешь.
- Мюнцз, - ответила Полли.
- Да? Говорят, ты работала в баре. Что за таверна?
А... а вот это уже плохо. Но теперь она не могла врать.
- «Герцогиня», - ответила она.
- Это? Для ноббов. С тобой там нормально обращались?
- Что? О... да. Да. Вполне нормально.
- Били?
- А? Нет. Никогда, - произнесла Полли, думая, куда все это заведет.
- Много было работы?
Полли призадумалась. Вообще, она работала больше, чем обе горничных, а ведь у них раз в неделю еще и выходной был.
- Обычно, я вставала первой, и последней ложилась, если ты об этом, - ответила она. И чтобы сменить тему, спросила – А ты? Ты знаешь Мюнцз?
- Мы обе оттуда, я и Тильда... то есть, Лофти, - кивнула Тонк.
- Да? Откуда?
- Из рабочей школы для девочек, - бросила Тонк и отвернулась.
И это одна из тех ловушек, куда может завести тебя простой разговор, подумала Полли.
- Должно быть, не самое лучшее место, - произнесла она, чувствуя себя полной дурой.
- Да, не из приятных. Противное, - кивнула Тонк. – Мы думаем, Уоззи тоже была там. Мы думаем, это была она. Ее часто отправляли на наемную работу, - Полли кивнула. Однажды из рабочей школы появилась девочка и устроилась горничной. Она приходила каждое утро, отскребывала грязь в чистом сарафане, выходя из ряда подобных девочек, которых приводил учитель в сопровождении двух огромных типов с длинными палками. Она была тощей и обученной скучной вежливости, усердно работала и ни с кем не разговаривала. Через три месяца она пропала, и Полли никогда не узнавала, почему.
Тонк смотрела прямо в глаза Полли, почти высмеивая ее невинность.
- Мы думаем, именно ее иногда запирали в особой комнате. Именно так и происходит в школе. Либо ты закаляешься, либо помешиваешься рассудком.
- Думаю, вы рады, что удалось сбежать, - вот и все, что смогла сказать Полли.
- Окно в подвале было открыто, - ответила Тонк. – Но я обещала Тильде, что однажды летом мы вернемся.
- О, значит, все было не так плохо? – спросила Полли.
- Нет, гореть будет лучше, - ответила Тонк. – Встречалась когда-нибудь с отцом Джупом?
- О, да, - кивнула Полли и, чувствуя, что от нее ждут чего-то еще, добавила, - он часто приходил к нам на ужин, когда моя мать... он приходил на ужин. Немного напыщен, но, кажется, вполне ничего.
- Да, ничего, - повторила Тонк. – Это ему удается.
И снова в их разговоре пролегла огромная пропасть, через которую даже тролль не смог бы перекинуть мост, и все, что она могла сделать, это лишь отойти от ее края.
- Лучше пойду, посмотрю, как там лей... руперт, - произнесла Полли, поднимаясь на ноги. – Спасибо за суп.
Она пробиралась по насыпи сквозь заросли березы пока не вышла к маленькому ручейку, текшему по дну оврага. И рядом с ним, точно некий ужасный речной бог, сидел Джекрам.
Его красная куртка, сущая палатка для обычного человека, была аккуратно повешена на куст. Сам он сидел на камне, без рубашки, с болтающимися подтяжками, и лишь пожелтевший шерстяной жилет спасал мир от обозревания его обнаженной груди. Хотя, почему-то, он все же оставил кивер. Его бритва, с лезвием, похожим на маленький мачете, и помазок, которым можно было намазывать клеем обои, лежали на камне рядом с ним.
Ноги он опустил в воду. Когда Полли подошла ближе, он взглянул на нее и дружелюбно кивнул.
- Утро, Перкс, - произнес он. – Не спеши. Никогда не спеши к рупертам. Посиди немного. Сними сапоги. Пусть ноги почувствуют свежий воздух. Следи за своими ногами, и тогда они проследят за тобой, - он вытащил свой складной нож и жевательный табак. – Ты точно не будешь?
- Нет, спасибо, сержант, - она села с другой стороны ручейка, который был всего несколько футов шириной, и стала стягивать сапоги. Ей казалось, будто это был приказ. Но, именно сейчас ей действительно нужно было немного посидеть у холодной воды.
- Очень хорошо. Мерзкая привычка. Хуже, чем курение, - одобрил Джекрам, отрезая себе кусок. – Начал, когда был еще парнем. Лучше, чем зажигать огонь ночью, понимаешь? Не слишком хочется выдавать свое положение, потому-то и сплевываешь целыми пачками, но это-то тебя не обнаруживает.
Полли опустила ноги в ледяную воду. Казалось, это втолкнуло в нее жизнь. В деревьях пели птицы.
- Скажи это, Перкс, - через некоторое время произнес Джекрам.
- Сказать что, сержант?
- Черт подери, Перкс, сегодня прекрасный день, так что нечего его портить. Я вижу, как ты смотришь на меня.
- Хорошо, сержант. Вы убили того человека.
- Правда? Докажи.
- Ну, я не смогу, так ведь? Но вы подстроили это. Вы даже прислали Игоря и Уоззи, чтобы охранять его. А они не слишком хорошо обращаются с оружием.
- А они должны были, а? Четверо вас против одного связанного? – спросил Джекрам. – Ха. Этот сержант уже был мертв в тот самый момент, как мы взяли его, и он знал это. И нужен был чертов гений, вроде твоего руперта, чтобы тот подумал, что у него есть хоть какой-то шанс. Мы в лесу, парень. Что Блуз собирался делать с ним? Кому бы мы его сбагрили? Или лейтенант собирался возить его следом за нами? Или привязать к дереву и оставить отбиваться от волков, пока он окончательно не устанет? Гораздо более по-джентельменски, чем дать ему прикурить, а потом быстро ударить, чего он и ожидал, и что я ему дал.
Джекрам бросил табак в рот.
- Знаешь, в чем заключается военная подготовка, Перкс? – продолжил он. – Этот ор мелких подонков, вроде Страппи? Нет, все в том, чтобы превратить тебя в человека, который по команде может воткнуть меч в какого-то бедолагу, что носит не ту форму. Он такой же, как ты, ты – как он. Он не слишком хочет убивать тебя, ты не хочешь убивать его. Но если ты не зарежешь его первым, то он зарежет тебя. В этом вся соль. Не слишком-то легко без тренировок. Рупертов же этому не учат. Потому что они джентльмены. Но, чтоб мне провалиться, я вовсе не джентльмен, и я буду убивать, когда понадобится, и я обещал сберечь вас, и ни один чертов руперт мне не помешает. Он отдал мне мои документы на демобилизацию! – возмущенно продолжал он. – Мне! И ожидал, что я буду благодарить его! Любой руперт, при котором я служил раньше, писал «Не размещается здесь» или «В длительном патрулировании» или еще что-то и отправляли назад, но только не он!
- Что такого вы сказали Страппи, что он сбежал? – спросила Полли, прежде чем смогла остановиться.
Некоторое время Джекрам бесстрастно смотрел на нее. А потом, посмеиваясь, спросил сам:
- И что же заставило такого паренька, как ты, задать подобный вопросик?
- Ну, он ведь испарился, и вдруг какое-то древнее правило говорит, что вы снова в строю, сержант, - ответила она. – Вот почему я задал подобный вопросик.
- Ха! Ничего подобного нет, - произнес Джекрам, плеская ногами. – Но руперты никогда не читают книжицу с правилами, если только не собираются тебя повесить. Страппи был просто чертовски напуган, сам знаешь.
- Да, но он мог бы улизнуть позже, - не унималась Полли. – Он не был глуп. Скрываться в ночи? Должно быть, он спасался от чего-то более близкого, так?
- Черт, ну и мозги у тебя, Перкс, - счастливо отозвался Джекрам. И снова Полли показалось, что сержант наслаждается этим, так же как и когда она высказалась насчет униформы. Он не был задирой, как Страппи, - к Игорине и Уоззи он относился несколько по-отечески – но Полли, Маледикту и Тонку он уделял все время, заставляя их работать.
- Приходится, сержант, - ответила она.
- Мы лишь провели небольшой тет-а-тет. Мирно. Объяснил, что случается, когда остаешься один на один с войной.
- Вроде как, быть найденным с перерезанным горлом?
- И такое случается, - невинно кивнул Джекрам. – Знаешь, парень, однажды из тебя выйдет чертовски отличный сержант. Любой дурак может смотреть и слушать, но ты еще и обдумываешь все услышанное и увиденное и соединяешь воедино.
- Я не собираюсь становиться сержантом! Я просто сделаю, что должен, и вернусь домой! – яростно вскрикнула Полли.
- Да, я тоже так говорил однажды, - ухмыльнулся он. – Перкс, мне не нужны какие-то там щелкающие башни или газетенки. Сержант Джекрам знает и так, что происходит. Он говорит с теми, кто вернулся, с теми, кто ни с кем больше разговаривать не будет. Я знаю больше, чем руперт, что получает письма от ГК, которые так беспокоят его. Все говорят с сержантом Джекрамом. И в своей жирной башке сержант Джекрам складывает все воедино. Сержант Джекрам знает, что происходит.
- И что же, сержант? – невинно спросила она.
Джекрам ответил не сразу. Вместо этого, он хрюкнул и почесал пятку. Ржавый шиллинг на нитке, лежавший на шерстяном жилете, качнулся вперед. Но было что-то еще. На мгновение что-то золоченое выскочило из-под жилета. На солнце сверкнуло что-то овальное, на золотой цепочке. Но тут он выпрямился, и предмет вновь спрятался от глаз.
- Это чертовски странная война, парень, - ответил он. – Теперь там не только злобениане, это верно. Парни говорят, что там носят такие униформы, которые они в жизни не видели. Мы попинали много задниц, так что, может, они и впрямь объединились, и теперь уже наша очередь. Но они в западне. Они взяли крепость. О, да, я знаю. Но им придется продержаться в ней. Скоро будет зима, а все те люди из Анк-Морпорка и других стран слишком далеко от дома. Может, у нас еще есть шанс. Ха, особенно теперь, когда князь чертовски хочет найти молодую солдатню, что ударила его в брачный орган. Это значит, что он зол. Он сделает ошибку.
- Ну, сержант, я думаю...
- Очень рад этому, рядовой Перкс, - произнес Джекрам, вдруг снова становясь сержантом. – И пожалуй, после того, как ты сходишь к руперту и немного поспишь, мы проведем с остальными урок фехтования. Насколько бы чертовой эта война не была бы, рано или поздно юному Уоззи придется использовать клинок, над которым он трясется. Выполняй!
_________________________
* Небрежно (фр.)
** Лейтенант читал исторические книги с более технической стороны
-
-
30.05.2005 в 17:05Вот теперь я еще больше чем обычно буду требовать продолжения!
Ну классно, классно! Молодец ты.
Кстати, *поменялся всем телом* как-то неловко звучит.
-
-
30.05.2005 в 18:56-
-
30.05.2005 в 22:22-
-
30.05.2005 в 22:28-
-
31.05.2005 в 09:52