Милый мой, светлый мой, тихий мой ангел.. Я ведь люблю тебя, глупенький. Неужели ты так и не понял? Люблю. Каждое твое тихое слово, каждую твою светлую улыбку, каждую нашу короткую встречу. Все твои печали и радости, гнев, болезнь, любовь… Все.

Я праздную каждую Твою победу. Я рвусь в бой с Твоей злостью. Твоя печаль пустотой обрушивается на мои плечи…

Я люблю тебя. Милый мой, хороший, печальный, светлый.. Люблю тебя всей душою, всей обреченностью своей.. Неужели ты не понимаешь этого?

Не хмурься. Не надо.

Да. Я люблю тебя.

Но мне нет нужды в твоем сердце. Я не претендую на твое тело. Я не собираюсь заполучить твою душу.

Мне нет дела до того, с кем ты и где. Я радуюсь, зная, что ты не один. Я счастлива, когда ты любим. Любим кем-то, лучше меня. Кем-то, кто однажды останется навсегда.

Я люблю тебя. Понимаешь? Люблю. Всей душою, несущейся вдаль на черных крыльях.

Душой.

Но не сердцем.

Сердце. Камень упал с него, открывая дорогу Бездне. И, пожалуй, никто уже не сможет заполнить ее. Даже ты. Милый. Светлый. Любимый мой...

Я никогда не заберу твое сердце. Я просто уйду. И ты никогда не узнаешь меня, милый мой...

Помнишь? «Между нами – Земля». Земля между нами. И никогда не будет иначе.

И, если ты не против, давай оставим все, как есть.

Просто позволь мне любить тебя. Просто не прогоняй. Это все, о чем я прошу.

Счастья тебе, милый мой ангел.

Прощай.

Никогда не желавшая тебя.

---

Мда. Тож поиграться, чтоли?

Задайте мне любые 4 вопроса, и я честно постараюсь на них ответить.

В свою очередь, вы поместите эту игру в своём дневнике, чтобы вы сами ответили на вопросы, которые вам зададут...



уперто у Фракир

---

Нашла на форуме ЕЩЕ ОДИН перевод Ежика. Гадость несусветная.. А вот обсуждение порадовало фразочкой:



У людей, наверное, начинает складываться впечатление, что Пратчеттомания это такая разновидность зоофилии!



ПыС: если кому надо ЭТОТ вариант, выложу в комменте. или на у-мыль. но лучше не стоит.. мя хватило лишь на три строфы...

---

Зацепило...

египетской кошке



Я, как ты, бываю очень ласкова,

И глаза такие же зеленые.

Мы похожи, хоть ко мне с опаскою

Иногда подходишь ты, влюбленная.



Ты вольна, собой владеешь полностью,

Я ж завишу от людей, их полчища.

Только вместе мы с тобою этой полночью

Разделить способны одиночество.



Ты когда-нибудь уйдешь на улицу,

У подъездов прозябать забытою,

Будет солнце зимнее лишь щуриться,

Да снега лежат, людьми избитые.



Я запомню лишь глаза зеленые

Да свободы огонечка искорку.

Все дворы стоят, молчат, сморенные

Несвободой и людей изысками.



Ты была со мной не много времени,

Но все чаще я твержу пророчество:

Ты вернешься, ты придешь из темени,

Чтобы скрасить снова одиночество.



(с) Xuhin

ымэгэ под морэм

---

...и еще дальше...

Чет клоун сегодня добрый... странно это...

Хидака, удач тебе.

и прыятного чтения.

ага.

Когда Полли вышла на улицу, небо немного прояснилось, и половинка луны заполняла черный мир холодным серебряным светом. Таверна напротив была еще одним дрянным местечком, где солдатам продавали пиво. От нее несло древними помоями еще до того, как девушка открыла дверь. Вывеска облупилась, но ей удалось прочесть название: Мир Перевернут Вверх Ногами. Она толкнула дверь. Запах стал еще хуже. Внутри не было ни постояльцев, ни Страппи или Джекрама, но Полли заметила служанку, которая равномерно разметала грязь по полу.

- Изви... – начала было она, но потом, вспомнив носки, повысила голос и попыталась говорить сердито. – Эй, где лейтенант?

Служанка взглянула на нее и большим пальцем указала на лестницу. Там была только одна свеча, и Полли постучала в ближайшую дверь.

- Войдите.

Она зашла. Лейтенант Блуз стоял посреди комнаты, держа саблю. Полли не была знатоком в подобных вопросах, но она узнала ту стильную, колоритную позу, в которой стоит новичок перед тем, как более опытный боец протыкает ему сердце.

- А, Перкс, кажется? – произнес он, опуская оружие. – Просто, э, разминаюсь.

- Да, сэр.

- Там в мешке нужно кое-что постирать. Думаю, здесь этим займутся. Что на ужин?

- Я узнаю, сэр.

- А у вас что?

- Скаббо, сэр, - ответила Полли. – Скорее всего с ко...

- Тогда принеси мне того же, хорошо? В конце концов, мы на войне, и я должен показать пример людям, - произнес Блуз, с третьей попытки вложив меч в ножны. – Поднимет мораль.

Полли взглянула на стол. Одна книга, лежавшая поверх других, была раскрыта на пятой странице. Она походила на учебник по фехтованию. Рядом лежали очки с толстыми стеклами.

- Ты читаешь, Перкс? – спросил Блуз, закрывая книгу.

Полли колебалась. Но, Оззи до этого не было дела.

- Немного, сэр, - призналась она.

- Думаю, все равно придется оставить их, - произнес он. – Возьми одну, если хочешь, - он махнул рукой на книги. Полли прочла заголовки. Искусство Войны. Принципы Битвы. Изучение Боя. Тактика Обороны.

- Слишком сложно для меня. Все равно, спасибо.

- Скажи, Перкс, а рекруты в хорошем настроении?

И он посмотрел на нее с искренней беспокойством. Подбородка у него точно не было, заметила Полли. Его лицо плавно переходило в шею, не встречая на своем пути практически ничего, но его Адамово яблоко было трудно не заметить. Оно прыгало вверх и вниз по шее точно мячик на резинке.

Полли была солдатом всего пару дней, но инстинкт уже успел выработаться. И гласил он: ври офицерам.

- Да, сэр, - произнесла она.

- Получили все необходимое?

Все тот же инстинкт взвесил шансы получить что-нибудь еще, кроме того, что уже есть, в случае жалобы.

- Да, сэр, - сказала она.

- Конечно, мы не можем не повиноваться приказам, - продолжал Блуз.

- Не собирался, сэр, - после минутного раздумья ответила Полли.

- Даже если чувствуем... – начал Блуз, но потом сменил тему. – Разумеется, война – вещь довольно изменчивая, и весь ход битвы может перемениться в любую минуту.

- Да, сэр, - согласилась Полли, рассматривая лейтенанта. На его носу очки натерли маленькое пятнышко.

Казалось, он хотел узнать что-то еще.

- Почему ты пошел в армию, Перкс? – спросил он, ощупывая стол и найдя очки с третьей попытки. На его руках были шерстяные перчатки с обрезанными пальцами.

- Патриотический долг, сэр! – тут же отозвалась Полли.

- Ты солгал о своем возрасте?

- Нет, сэр!

- Просто патриотический долг?

Одна ложь быстро тянула за собой и другие.

- Хотелось бы узнать, что случилось с моим братом Полом, сэр, - ответила она.

- А, да, - лицо лейтенанта, никогда не представлявшее собой счастливую картинку, вдруг приобрело подозрительное выражение.

- Пол Перкс, сэр, - подсказала Полли.

- Я, э, не в том положении, чтобы знать все, Перкс, - отозвался Блуз. – Я работал... я отвечал, э, за, э, я участвовал в специальных мероприятиях в штабе, э... разумеется, я не знаю всех солдат, Перкс. Он старше б... тебя?

- Да, сэр. Вступил во Взад-и-Вперед в прошлом году, сэр.

- А, э, младшие братья у тебя есть?

- Нет, сэр.

- А, хорошо. Хотя бы этому можно радоваться, - произнес Блуз. Это было странно. Полли удивленно приподняла бровь.

- Сэр?

И вдруг она почувствовала какое-то неприятное движение. Что-то медленно скользило вниз по ее бедру.

- Что-то не так, Перкс? – спросил лейтенант, заметив выражение ее лица.

- Нет, сэр! Просто... судорога, сэр! Из-за марша, сэр! – она схватилась руками за одно колено и боком пробралась к двери. – Я пойду и... пойду узнаю насчет вашего ужина, сэр!

- Да, да, - ответил Блуз, уставившись на ее ногу. – Да... пожалуйста...



Закрыв дверь, Полли достала носки, подоткнула конец одного из них под ремень, и поспешила на кухню. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять все. Все поддержание гигиены сводилось к ленивым попыткам удержаться от плевка в котел.

- Мне нужен лук, соль, перец... – начала она.

Горничная, помешивавшая в закоптелом котелке на закоптелом очаге, подняла на нее взгляд, поняла, что к ней обращается мужчина, и поспешно откинула с глаз прядь мокрых волос.

- Это рагу, сэр, - кивнула она на варево.

- Этого мне не надо. Только приправы, - ответила Полли. - Для офицера, - добавила она.

Служанка указала измазанным в саже пальцем на ближайшую дверь и одарила Полли чем-то, по ее мнению, похожим на дерзкую улыбку.

- Думаю, вы найдете все, что пожелаете, сэр.

Полли взглянула на две полки, которые по существу и были кладовкой, и взяла пару огромных, величиной с ладонь, луковиц.

- Можно? – спросил она.

- О, сэр! – хихикнула служанка. – Надеюсь, вы не из тех грубых солдат, что могут воспользоваться беспомощностью слабой девушки, сэр!

- Нет, э... нет. Я вовсе не такой.

- О, - казалось, этот ответ ее не устроил. Служанка склонила голову в другую сторону. – А вы многое ли знаете о девушках? – спросила она.

- Э... да. Довольно много, - ответила Полли. – Э... очень много, честно.

- Правда? – служанка придвинулась поближе. От нее пахло потом и немного сажей. Полли подняла луковицы, пытаясь хоть как-то отгородиться от нее.

- Но я уверена, вы бы хотели узнать еще кое-что, - промурлыкала горничная.

- А я уверен, что есть кое-что, чего вы бы знать не хотели! – крикнула Полли, развернулась и убежала прочь.

Когда она выскочила наружу, ей вслед разнесся жалобный голос:

- Я заканчиваю в восемь!



Десять минут спустя капрал Скаллот был поражен. Полли казалось, что это случалось не часто. Шафти устроил над огнем старый нагрудник, отбил несколько кусков конины настолько, что они стали несколько мягче и нежнее, обвалял в муке и теперь поджаривал их. Нарезанный лук шипел рядом с ними.

- Я всегда варил их, - объявил Скаллот, с интересом следя за ним.

- Так весь вкус теряется, - ответил Шафти.

- Эх, парень, тебе бы ни за что не захотелось бы даже пробовать то, что ел я!

- Прежде всего, все следует жарить, особенно лук, - продолжал Шафти. – Улучшает вкус. И потом, варить нужно медленно. Так моя мама говорит. Жарить – быстро, варить – медленно, понимаете? Мясо не слишком-то и ужасно, для конины. Жаль его варить.

- Удивительно, - отозвался Скаллот. – Если б ты только был с нами в Ибблстане. Сержант, конечно, был хорошим человеком, но, понимаешь, помешался он на ногах...

- Сюда бы маринад еще, - произнес Шафти, сломанным мечом переворачивая кусок мяса. Он повернулся к Полли. – Там было еще что-нибудь, Озз? Я мог бы приготовить что-нибудь на завтра, если...

- Я не пойду туда еще раз!

- А, ты, верно, видел Молли? – улыбаясь, откликнулся капрал Скаллот. – Она многое может сделать для парня, - он опустил в кипящее скаббо половник. В воде виднелись куски серого мяса.

- Сойдет для руперта, - кивнул он, беря в руку грязную чашку.

- Ну, он же сказал, что хочет есть то же, что и мы, - отозвалась Полли.

- Так он из этих, - не смилостивился Скаллот. – Да, некоторые молоденькие используют этот трюк, если читали не те книги. Они пытаются быть друзьями, чтоб их, - он метко плюнул между двумя котлами. – Подождите, пока он попробует, что мы едим.

- Но у нас-то ведь бифштексы и лук...

- Но не благодаря таким, как он, - бросил капрал, наливая варево в миску. – Злобениане получают фунт говядины и фунт муки в день, плюс еще сало или масло и полфунта бобов. А иногда и пинту патоки. А у нас лишь черствый конский хлеб и то, что нам удается стащить. Так что он будет есть скаббо.

- Ни свежих овощей, ни фруктов, - проговорил Шафти. – Довольно строгая диета, капрал.

- Да, что ж, когда начнутся бои, вы поймете, что запор – это не самое страшное, - ответил Скаллот. Он поднялся, отодвинул какие-то мешки и вытащил из-под них пыльную бутыль.

- Этого руперту тоже не достанется, - произнес он. – Достал из сумки последнего офицера, что останавливался тут, но с вами я поделюсь, потому как вы отличные ребятки, - он небрежно отбил горлышко бутылки о край камина. – Правда, это всего лишь херес, но и с него можно напиться.

- Спасибо, капрал, - Шафти взял бутылку и полил жарящееся мясо.

- Эй, ты же так всю выпивку растратишь! – вскрикнул Скаллот, хватаясь за нее.

- Нет, мясо от этого станет только лучше, - ответил Шафти, пытаясь удержать бутыль. – Так... сахар!

Половина жидкости выплеснулась в огонь, пока они перетягивали ее, но это вовсе не походило на тонкий металлический прут, рассекший сознание Полли. Она взглянула на других членов отряда, но, казалось, никто не...

Маледикт подмигнул ей и незаметно кивнул головой на другой конец комнаты. Полли пошла за отходящим вампиром.

Маледикт всегда находил что-нибудь, к чему можно прислониться. Он расслабился и, глядя на стропила, произнес:

- Думаю, если мужчина знает, как готовить, и не мужчина вовсе. Но если он еще говорит «сахар», когда ругается? Ты когда-нибудь слышал такое? Вряд ли. Могу поспорить.

Значит, это ты дал мне носки, подумала Полли. Ты знаешь, кто я, я просто уверена, но знаешь ли ты о Лофти? И, может, Шафти учили быть очень вежливым... но одного взгляда на всезнающую улыбку Маледикта было достаточно, чтобы она отказалась от высказывания подобного варианта. Кроме того, если смотреть на Шафти, зная, что это девчонка, убеждаешься, что так оно и есть. Ни один мужчина не говорит «Сахар!» Трое...

- И я почти уверен насчет Лофти, - добавил Маледикт.

- Что ты собираешься делать с... ними? – спросила она.

- Делать? Зачем мне что-то делать? – переспросил Маледикт. – Я вампир, который официально притворяется не быть таковым, так? Я буду последним, кто решит заявить, будто играть нужно с тем, что есть на руках. Так что, удачи... ему. Но потом ты отведи его в сторонку и поговори чуток. Знаешь... как парень с парнем.

Полли кивнула. Была ли в этом капля понимания?

- Лучше пойду и отнесу лейтенанту его скаббо, - произнесла она. – И... дьявол, я забыл про его стирку.

- А, не беспокойся, старик, - слегка улыбнулся Маледикт. – Учитывая, как все складывается, Игорь, должно быть, переодетая прачка.



Полли все же выстирала сама. Она не была уверена, что ей удастся ускользнуть от Молли еще раз, да и стирать было не так уж и много. Она развесила вещи перед пылающим огнем.

Конина оказалась на удивление хорошей, но гораздо больше удивила ее реакция Блуза на скаббо. Он сидел за своим столом в парадной форме – надевать особый костюм, чтобы поесть в одиночестве, для Полли это было в новинку – и смаковал каждый кусочек, и потом отправил ее за добавкой. Мясо было абсолютно белым, а на поверхности плавала пена. Отряд долго не понимал, какую же жизнь вел офицер, что скаббо пришлось ему по вкусу.

- Почти ничего не знаю о нем, - говорил Скаллот. – Он здесь всего пару недель. Слышал, будто привез с собой целый воз книг. По мне, так вылитый руперт. Они все стояли где-то за дверью, когда раздавали подбородки. Сержант, который был здесь, говорил, что он даже и не солдат, а просто какой-то идиот из штаба, что разбирается в числах.

- Великолепно, - отозвался Маледикт, варивший у огня свой кофе. Маленький приборчик журчал и шипел.

- Кажется, он совсем не видит без своих очков, - добавила Полли. – Но он очень, э, вежлив.

- Значит, не слишком долго в рупертах. Они обычно говорят «Эй там! Ты! Черт бы тебя побрал, пфа пфа пфа!» Хотя я знавал вашего сержанта, старика Джекрама. Он бывал везде, эт точно. Все знают старого Джекрама. Он тоже был в снегах Ибблстана.

- Сколько же людей он съел? – к всеобщему веселью спросил Маледикт. Ужин удался, да и хереса осталось на стаканчик каждому.

- Ну, скажем, я слышал, будто бы на равнины он спустился не таким худым, как был.

- А капрал Страппи? – спросила Полли.

- О нем вообще не слышал, - отозвался Скаллот. - Ворчливый маленький засранец. Политикан, наверняка. Почему он смылся, оставив вас здесь? Получил тепленькую кроватку в таверне, а?

- Надеюсь, он не ст-танет нашим сержантом, - промямлил Уоззи.

- Он? С чего вдруг? – не понял Скаллот.

Полли пересказала события вечера. К ее удивлению, Скаллот рассмеялся.

- Они снова пытаются избавиться от него, а? Смех, да и только! Понадобится больше, чем кучка гавейнов и родни, чтоб вышибить Джекрама из его собственной армии, помяните мое слово. Он дважды представал перед трибуналом. И оба раза его оправдывали. И знаете, он однажды спас жизнь генералу Фроку. Был везде, у всех ему есть свои должки, знает больше шишек, чем я, а я знаю нескольких и не из последних, помяните мое слово. И если он решит идти завтра с вами, он пойдет, и никакой худосочный руперт его не остановит.

- Так почему же подобный человек занимался вербовкой? – резко отрезал Маледикт.

- Потому, что его тяжело ранили в ногу в Злобении, и даже когда она начала гноиться, он не подпускал к себе ни одного хирурга, умник, - резко ответил Скаллот. – Он сам вычистил ее личинками мух и медом, потом выпил пинту бренди и сам зашил рану, и потом с неделю валялся в горячке. Но генерал, я слышал, пришел к нему, когда тот был слишком слаб, чтобы протестовать, и сказал, что он на год станет вербовщиком, и никаких возражений. Но даже сам Фрок не осмелился бы отдать ему эти бумажки, только не после того, как Джекрам тащил его на своем горбу все четырнадцать миль по вражеским линиям...

Дверь распахнулась, и в комнату, заложив руки за пояс, вошел Джекрам.

- Оставим приветствия, парни, - когда они виновато повернулись к нему. – Здорово, Тричасти. Приятно видеть почти всего тебя, старый ты ловкач. А где капрал Страппи?

- Не видели его весь вечер, сержант, - ответил Маледикт.

- А он разве не пошел сюда с вами?

- Нет, сержант. Думали, что он с вами.

Ни один мускул не дрогнул на лице Джекрама.

- Ясно, - проговорил он. – Что ж, вы слышали, что сказал лейтенант. Лодка уходит в полночь. Мы должны быть у Нека в среду к утру. Попытайтесь поспать, если удастся. Завтра будет долгий день, если вам повезет.

И он повернулся и ушел прочь. Снаружи завывал ветер, но он заткнулся, как только закрылась дверь. Мы будем у Нека, заметила Полли. Отлично, Тричасти.

- Капрал исчез? – спросил Скаллот. – Это что-то новое. Обычно недосчитываются рекрута. Ну что ж, мальчики, вы слышали сержанта. На горшок и в люльку.



Уборная была грубоватой. Полли улучила момент, когда они с Шафти оказались наедине. Она долго ломала голову, как получше начать этот разговор, но одного взгляда оказалось вполне достаточно.

- Я прокололась, когда вызвалась готовить обед? – пробормотала Шафти, уставившись на раковину, на которой рос мох.

- Это было началом, - кивнула Полли.

- Но ведь многие мужчины готовят, ты же знаешь! – горячо ответила Шафти.

- Да, но только не солдаты, и не с таким рвением. И они не готовят маринады.

- Ты сказал кому-нибудь? – краснея, пробормотала Шафти.

- Нет, - ответила Полли, по крайней мере, это было истинной правдой. – Слушай, у тебя, правда, получалось, по крайней мере, до «сахара».

- Да, да, знаю, - прошептала Шафти. – Я могу рыгать, и ходить по-идиотски, и даже ковырять в носу, но я просто не могу ругаться так, как вы, парни!

Мы, парни, подумала Полли. О, боже.

- Мы – грубая и распутная солдатня. Так что, боюсь, подойдет черт или дьявол, - проговорила она. – Э... а зачем это тебе?

Шафти уставилась на сырую каменную раковину, будто бы этот странный зеленый мох и вправду был интересен, и что-то пробормотала.

- Прости, что? – переспросила Полли.

- Хочу найти своего мужа, - чуть громче повторила Шафти.

- О, боже. И как долго вы женаты? – не задумываясь, спросила Полли.

- ...еще не женаты... – голосок Шафти был не больше муравья.

Полли взглянула на полноватую Шафти. О, боже. О боже. Она попыталась звучать как можно более убедительно.

- А может, тебе лучше...

- Не говори, что я должна отправится домой! – воскликнула Шафти, наступая на нее. – Дома мне светит лишь бесчестье! Я не отправлюсь туда! Я буду воевать, и я найду его! И никто меня не отговорит, Оззи! Никто! Так уже было! И все закончилось хорошо! И даже песня есть!

- Ах, это, - пробормотала Полли. – Да. Я знаю, - менестрелей надо отстреливать. – Но я собирался сказать, что вот это может помочь... – и она достала из рюкзака запакованные шерстяные носки. Это было опасно, она знала, но теперь она чувствовала ответственность за тех, чья странная прихоть не была распланирована до конца.

Возвращаясь, она заметила, как Уоззи повесил на крюк, торчащий из осыпающейся стены, портрет герцогини. Он украдкой огляделся и, не заметив в тенях от двери Полли, присел перед картиной в быстром реверансе. Реверанс, не поклон.

Полли нахмурилась. Четверо. Теперь она уже была слегка удивлена. А ведь у нее осталась только одна пара чистых носок. Если так и будет продолжаться, то скоро армия станет босоногой.

---

Сегодня.

- А с кем это я тебя видела в центре... счаз вспомню когда...

- Первого?

- Да, точно.

- А... Это меня из Москвы встречали...

- Да? На праздники ездила?

- Примерно. День Рожденья справляли...

- Здорово..

- ...без именинника...

- А он где был?

- В Лондоне наверное. Ну, или по крайней мере, где-то в Англии...

- Эх ты, в Лондоне. Здорово.



дальше сил уже не было. на самом деле, клоун внутренне катался по полу уже после второго вопроса...

---

очень каррент муд

На каждый фейс - свой тэйбл...

---

...и дальше...

И они тащились дальше. Дорога становилась все грязнее. Подул легкий ветерок, но, вместо того чтобы развеять туман, он разнес его по сырым полям, свивая в липкие, неприятные формы.

Солнце превратилось в оранжевый шар.

Полли заметила, как что-то белое металось по полю, подгоняемое ветром. Сначала ей показалось, что это белая цапля, которая припозднилась с миграцией, но потом поняла, что, чем бы это ни было, его просто носило по ветру. Пару раз оно опускалось на землю, но потом, пойманное ветром, оно пролетело над дорогой и обвернулось вокруг лица капрала Страппи.

Он закричал. Лофти удалось схватить мечущееся, отсыревшее нечто. Оно порвалось в его... ее руках, и большая часть упала рядом с борющимся капралом.

- Это просто бумага, - произнесла она.

- Я знал это! – вскрикнул Страппи, отмахиваясь. – Я тебя не спрашивал!

Полли подняла один обрывок. Бумага была тонкой, заляпанной грязью, но она смогла прочесть слово Анк-Морпорк. Богомерзкий город. А талант Страппи был в том, что любая вещь, против которой он выступал, сразу же становилась привлекательной.

- Анк-Морпорк Таймз... – прочла она вслух до того, как капрал выхватил листок у нее из рук.

- Нельзя читать все, что видишь, Партс! – закричал он. – Ты не знаешь, кто это написал! – он бросил сырые обрывки в грязь и наступил на них ногой. – Вперед! – добавил он.

И они шли вперед. Когда отряд зашагал более-менее в ногу, уставясь на свои сапоги или туман впереди них, Полли подняла свою правую руку до уровня груди и осторожно повернула ее ладонью вверх. Так она смогла рассмотреть кусочек газеты, остальная часть которой теперь была далеко позади.



«Не Сдадимся» Союзу говорит герцогиня (97)

Вильям де Слов, равнина Нек, 7 сектября.



Борогравские отряды, с помощью лорда В

Легкий Пехотный занял крепость Нек этим ут

после свирепого рукопашного бо

вооруженные силы крепо

направлены на оста

сил Борогравии на друго



Его светлость командор сэр С

заявил Таймз, что

капитуляция была отв

встречался с вражеским команд

сборище твердолобых идиотов, не

в газету».



Также поня

несмотря на ситуа

начинается голо

через

Никакая альт

вторж



Но они ведь побеждают, а? Тогда откуда взялось слово «капитуляция»? И что за Союз?

А еще назревал конфликт со Страппи. Она заметила, что он и Джекрама уже довел, и вокруг него висела такая гордость, такая – э... носковость, будто бы он действительно был здесь главным. Может, это было лишь неприятное впечатление, но...

- Капрал?

- Да, Партс? – отозвался Страппи. Его нос до сих пор был красным.

- Мы ведь побеждаем, да? – спросила Полли. Она уже давно перестала пытаться поправлять его.

И вдруг каждое ухо в строю прислушивалось к ним.

- Не думай об этом, Партс! – крикнул капрал. – Твое дело – воевать!

- Верно, капрал. Так... я буду сражаться на побеждающей стороне?

- Ох-хо! Да тут у нас кто-то задает слишком много вопросов, сержант!

- Да, не задавай вопросов, Перкс, - отрешенно промолвил Джекрам.

- Значит, мы проигрываем? – спросил Тонк. Страппи повернулся к нему.

- Вы снова взялись за распространение Тревоги и Уныния! – завизжал он. – Это только помогает врагу!

- Да, забудь об этом, рядовой Хальт, - произнес Джекрам. – Все? Теперь мы...

- Хальт, я беру тебя под арест за...

- Капрал Страппи, можно перекинуться с тобой парой слов, пожалуйста? Вы – стоять здесь! – прорычал сержант, выбираясь из повозки.

Он отошел от них футов на пятьдесят. Оглядываясь на отряд, капрал зашагал вслед за ним.

- У нас проблемы? – спросил Тонк.

- Угадал, - ответил Маледикт.

- Конечно, - отозвался Шафти. – Страппи всегда придумает что-нибудь.

- Они спорят, - произнес Маледикт. – Довольно странно, а? Сержант должен отдавать приказы капралу.

- Но мы ведь правда побеждаем, да? – не унимался Шафти. – Ну, конечно идет война, но... то есть, нам ведь дадут оружие, и мы... ну, должны же мы пройти тренировку, а? И к тому времени все уже кончится, так ведь? Все говорят, что мы побеждаем.

- Я спрошу об этом герцогиню в моих молитвах, - ответил Уоззи.

Остальные лишь переглянулись.

- Да, верно, Уозз, - улыбнулся Тонк. – Спроси.

Солнце быстро садилось, наполовину уйдя в туман. И вдруг здесь, на этой грязной дороге, посреди отсыревших полей, стало настолько же прохладно, как и могло бы быть.

- Никто не говорит, что мы побеждаем, кроме, наверное, Страппи, - высказалась Полли. – Просто говорят, что все говорят, что мы выигрываем.

- Те люди, кого Игорь... сшил, не говорили ничего такого, - поддержал Тонк. – Они говорили «эх, вы, бедолаги, если в вас есть хоть капля здравого смысла, дайте деру».

- Спасибо, что поделился, - мрачно ответил Маледикт.

- Кажется, всем нас жаль, - продолжала Полли.

- Да, и мне тоже, а я ведь один иж наш, - вставил Игорь. – Некоторые иж тех...

- Хватит болтать, сброд! – прикрикнул Страппи, подходя к ним.

- Капрал? – тихо произнес сержант, переваливаясь обратно в повозку. Страппи остановился, а потом продолжил, изливая патоку и сарказм.

- Простите меня. Сержант и я будем обязаны, если вы, бравые герои, присоединитесь к нам на небольшой прогулке. Превосходно! А потом устроим урок вышивания. Вперед, дамочки!

Полли услышала, как Тонк тяжело вдохнул. Страппи резко обернулся. Его глаза зловеще блестели от предвкушения.

- А, кто-то не хочет, чтоб его называли дамочкой, а? О боже, рядовой Хальт, тебе еще столькому предстоит научиться. Вы будете маленькими изнеженными дамочками до тех пор, пока мы не сделаем из вас настоящих мужчин! И я боюсь даже представить, как долго вам ждать этого. Вперед!

А я знаю, подумала Полли. Все, что для этого нужно, так это десять секунд времени и пара носок. Один носок – и можно стать Страппи.



Плоцз выглядел так же, как и Плён, но был куда хуже, потому что был больше. Когда они вышли на мощеную площадь, дождь начался вновь. Казалось, здесь он идет постоянно. Здания были серыми и забрызганными грязью у фундамента. Водосточный желоб разломался, и теперь вода лилась прямо на булыжники, забрызгивая рекрутов. Вокруг не было никого. Полли заметила хлопающие на ветру двери, обломки на улицах, и вспомнила всех тех уезжающих людей. Здесь никого не осталось.

Сержант Джекрам слез с повозки, пока Страппи строил их в шеренгу. Затем он заговорил, оставив капрала наблюдать со стороны.

- Что ж, вот он, прекрасный город Плоцз! Оглядитесь вокруг, чтобы, вдруг умерев и попав в ад, он не стал для вас большим потрясением! Вы расположитесь в том бараке, который принадлежит армии! – он махнул рукой на осыпающееся здание, которое выглядело так же по-военному, как и простой амбар. – Вам выдадут амуницию. А завтра мы отправимся в чудесный город Кроцз, куда вы прибудете как мальчишки, а покинете как мужчины, я сказал что-то смешное, Перкс? Я тоже думаю, что нет! Смирно! Это значит нужно стоять прямо!

- Прямо! – вскрикнул Страппи

По площади на уставшей, тощей, коричневой лошади ехал молодой человек. Он и сам был уставшим и тощим. Его худоба особенно подчеркивалась туникой, которую шили для кого-то, кто был, по крайней мере, на пару размеров больше. То же самое относилось и к его шлему. Должно быть, он набил его чем-нибудь, подумала Полли. Одно неверное движение – и шлем будет у него на глазах.

- Джекрам, сэр. А вы – лейтенант Блуз, сэр? – сержант отдал честь.

- Верно, сержант.

- Рекруты с верховьев реки, сэр. Прекрасные люди, сэр.

Всадник уставился на отряд, перегнувшись через шею лошади.

- И это все, сержант?

- Да, сэр.

- Большинство из них очень молоды, - произнес лейтенант, который и сам не выглядел стариком.

- Да, сэр.

- И один из них тролль?

- Да, сэр. Хорошо подмечено, сэр.

- А тот со швами вокруг головы?

- Он из Игорей, сэр. Вроде как особый горный клан, сэр.

- Они могут сражаться?

- Могут очень быстро разобрать человека на кусочки, насколько я понимаю, сэр, - произнес Джекрам не изменившимся голосом.

- Что ж, я думаю, все они прекрасные ребята, - вздохнул лейтенант. – Что ж, я...

- Слушать все, что говорит лейтенант! – проорал Страппи.

- ...спасибо, капрал, - лейтенант вздрогнул. – Что ж, у меня отличные новости, - добавил он тоном человека, у которого их нет. – Вы, должно быть, ожидали провести неделю или две в тренировочном лагере в Кроцзе, да? Ну так я рад сообщить вам, что... что война продвигается и... и... и, ладно, вы отправляетесь прямо на фронт.

Полли услышала один или два вздоха и смешок капрала Страппи.

- Все должны быть там, - продолжил лейтенант. – И вы тоже, капрал. Ваше время действовать наконец-то пришло!

- Простите, сэр? – смех оборвался. – На фронт? Но вы же знаете, что я... ну, вы же знаете о моих особых обязанностях...

- Мне приказано, чтобы все, способные держать оружие, были в строю. Я думаю, что этого вы столько лет ждали с таким особым нетерпением, а?

Страппи ничего не ответил.

- Как бы то ни было, - продолжил лейтенант, возясь под мокрым плащом, - у меня есть пакет для вас, сержант Джекрам. Долгожданный, не сомневаюсь.

- Спасибо, сэр, - Джекрам опасливо принял пакет. – Я вскрою его позже, сэр, - начал он.

- Напротив, сержант Джекрам! – улыбнулся Блуз. – Ваши последние рекруты должны это видеть, поскольку вы и солдат, и, как говорится, «отец солдат»! И они должны видеть, как солдат получает заслуженную награду: это почетная демобилизация, сержант! – последние слова Блуз произнес так, будто они были политы кремом и на вершине лежала маленькая вишенка.

Единственным звуком, не считая дождь, конечно, было медленное шуршание разрываемого пакета.

- О, - произнес он, словно был удивлен. – Отлично. Портрет герцогини. Этот будет восемнадцатым. О, и, ууу, клочок бумаги, на котором написано «медаль». Что ж, похоже, что у нас не осталось даже медалек. О, и приказ о моей демобилизации, с напечатанной собственноручной подписью герцогини! – он перевернул пакет и потряс его над мостовой. – Хотя моего жалованья за три месяца, похоже, нет.

- Трижды ура сержанту Джекраму! – обратился Блуз, по всей вероятности, к ветру и дождю. – Гип-гип...

- Но я думал, каждый человек на счету, сэр! – произнес Джекрам.

- Судя по всем этим отметкам на пакете, он годами ездил за вами, сержант. Вы знаете устав. Это официальный приказ. Боюсь, я не могу отменить его. Сожалею.

- Но... – начал Джекрам.

- Подпись герцогини на нем, сержант. Вы собираетесь оспаривать это? Я сказал, что сожалею. В любом случае, что бы вы делали? Больше не будет никаких вербующих отрядов.

- Что? Но ведь нам всегда нужны люди, сэр! – запротестовал Джекрам. – И я уже поправился, здоров как бык...

- Вы единственный, кто возвратился с рекрутами, сержант. Вот в чем все дело.

- Да, сэр! – после минутного сомнения, Джекрам отдал честь. – Прекрасно, сэр! Я только размещу ребят, сэр! Рад служить, сэр!

- Могу я задать вопрос? – спросил Маледикт.

- Ты не можешь обращаться непосредственно к офицеру, рядовой – гаркнул Джекрам.

- Нет, позвольте ему, сержант, - отозвался лейтенант. – Сейчас... необычные времена настали. Да, солдат?

- Я правильно расслышал, мы отправимся на войну без тренировки, сэр?

- О, большинство из вас станет пикенерами, ха-ха, - нервно отозвался лейтенант. – Не слишком-то многому надо учиться, а? Нужно лишь знать, где какой конец, ха-ха, - он выглядел так, будто хотел умереть.

- Пикенеры? – озадачено переспросил Маледикт.

- Ты слышал лейтенанта, рядовой Маледикт, - крикнул сержант.

- Да, сэр. Спасибо, сэр, - Маледикт встал назад в строй.

- Есть еще вопросы? – Блуз осмотрел их. – Прекрасно. Мы отплываем на лодке, ровно в полночь. Продолжайте, сержант... пока что. Что же еще... ах, да. Мне нужен будет денщик.

- Желающие быть денщиком лейтенанта, шаг вперед! Не ты, рядовой Маледикт! – выкрикнул сержант.

Никто не пошевелился.

- Ну, так что же? – спросил лейтенант.

- А что такое «денщик», сэр? – подняла руку Полли.

- Разумный вопрос, - невесело улыбнулся сержант. – Денщик, вроде как, слуга, который заботится об офицере. Подает ему еду, следит, чтобы он вовремя отворачивался. Такого рода вещи. Так что он может выполнять свой долг более приемлемо.

- Игори – отличные шлуги, щержант. – выступил вперед Игорь.

Используя все чудеса глухоты и плохого зрения, которые иногда доступны и очень нервничающим офицерам, лейтенант не заметил его. Он смотрел прямо на Полли.

- Ну а ты, рядовой? – спросил он.

- Рядовой Перкс работал в баре, сэр, - ответил за нее сержант.

- Прекрасно. Будь в моей комнате в таверне в шесть, рядовой Перкс. Продолжайте, сержант.

Когда тощая лошаденка потащилась прочь, сержант Джекрам перевел взгляд на отряд. Но в нем не было истинного задора, казалось, что он действует автоматически, раздумывая над чем-то посторонним.

- Чего стоим тут, строя из себя красавчиков? Внутри вас ждет форма и оружие! Всем экипироваться! Хотите есть – готовьте сами! На счет два! Ррррррааазойдись!

Отряд рванулся к бараку. Но Полли колебалась. Капрал Страппи не двинулся с тех пор, как лейтенант подавил его смешок. Он просто стоял, слепо уставившись в землю.

- Вы в порядке, капрал? – спросила она.

- Уйди, Партс, - ответил он низким голосом, который был куда хуже, чем его обычный раздражающий крик. – Просто уйди, ладно?

Она пожала плечами и пошла за остальными. Но она заметила пар, идущий от сырости у ног капрала.



Внутри царил хаос. Барак оказался просто огромной комнатой, служившей столовой, залой и кухней, за которой были спальные помещения. Крыша протекала, окна были разбиты, и на полу, среди крысиного помета, лежали осенние листья. Не было ни пикетов, ни часовых, ни людей. Лишь кипящий котел над закопченным очагом своим посвистом и бурлением хоть как-то оживлял это место. Где-то, чуть глубже в комнате, было что-то вроде склада квартирмейстера, но большинство полок были пусты. Полли ожидала увидеть какую-нибудь очередь, хоть какой-то порядок, может, даже кого-то, кто бы выдавал одежду.

На самом же деле, это напомнило ей лавку старьевщика. По крайней мере, было очень похоже, потому как здесь не было ничего нового и мало что можно было бы носить. Отряд помаленьку рассматривал товар. Ну, это можно было бы назвать товаром, если бы хоть кому-нибудь взбрело в голову его покупать.

- Что это? Один Размер, Никому Не Подходит?

- На этой тунике кровь! КРОВЬ!

- Ну, такие пятна не смываются, от них вщегда трудно ишбавитьщя беж...

- А где нормальное оружие?

- О нет! Здесь дырка от стрелы!

- Што? Ничего нет для тролля!

Невысокий, худой старичок, стоявший за столом, съежился под яростным взглядом Маледикта. На нем была красная куртка с выцветшими погонами капрала. Слева висели медали.

Вместо одной кисти был крюк. Глаз был закрыт повязкой.

- Лейтенант сказал, что мы станем пикенерами! – прикрикнул вампир. – Это значит, каждому следует выдать один меч и пику, так? И щит, если вдруг пойдет дождь из стрел, так? И прочный шлем, так?

- Нет! Ты не можешь говорить со мной таким тоном! – отозвался мужчина. – Видишь эти медали? Я...

Сверху протянулась рука и подняла его над столом. Карборунд поднес человека к своему лицу и кивнул.

- Да, я вижу их, мистер, - прогудел он. – И...?

Рекруты затаили дыхание.

- Опусти его, Карборунд, - произнесла Полли. – Осторожно.

- Почему?

- У него нет ног.

Тролль сфокусировал взгляд. Затем, с величайшей осторожностью он опустил старого солдата на землю. Две деревянные ноги тихо ударились об пол.

- Прасти, - произнес он.

Человечек оперся о стол и взял в руки костыли.

- Ничего, - прохрипел он. – Ничего не случилось. Но в следующий раз будь поаккуратней!

- Но это же нелепо! – Маледикт повернулся к Полли и махнул рукой на кучу тряпья и покореженного металла. – Этим барахлом нельзя экипировать и трех человек! Здесь даже нет нормальных сапог!

- Мы должны быть хорошо экипированы, - Полли посмотрела на одноглазого. – Мы должны быть лучшей армией в мире. Так нам говорили. И разве мы не выигрываем?

Человек взглянул на нее. Мысленно она тоже уставилась на саму себя. Она не хотела говорить подобным образом.

- Так говорят, - несколько отстранено ответил солдат.

- А в-вы что говорите? – спросил Уоззи, поднимая один из мечей. Тот был весь в пятнах и зазубринах.

Капрал поднял взгляд на Карборунда, затем перевел на Маледикта.

- Я не такой уж д-дурак, вы знаете! - продолжал Уоззи, краснея и дрожа. – И все это с м-мертвецов!

- Ну, никогда не стоит терять хорошие сапоги... – начал человек.

- Мы ведь п-последние, да? Последние р-рекруты!

Капрал бросил взгляд на дверь, но никто не спешил ему на помощь.

- Мы останемся здесь на всю ночь, - произнес Маледикт. – Ночь! – повторил он, заставив старого капрала затрястись на костылях. – И кто знает, какое зло проскользнет в сумраке, неся смерть на бесшумных крыльях, в поисках несчастной жертвы, которая...

- Да, да, я видел твою ленту, - ответил капрал. – Слушайте, я закрываюсь, как только вы уйдете. Я просто смотрю за складом, и все. Это все что я делаю! Мне платят лишь десятую часть, мне, учитывая мою проблему с ногами, и мне не нужны неприятности!

- И это все, что есть? – спросил Маледикт. – А может, есть что-нибудь... отложенное...

- Хочешь сказать, что я нечестен? – разгорячился капрал.

- Скажем, я не отрицаю, что, возможно, это и не так, - отозвался вампир. – Ну же, капрал, ты сказал, что мы последние. Что ты прячешь? Что у тебя?

Капрал вздохнул и необычайно быстро повернулся к двери.

- Вам лучше взглянуть, - проговорил он, открывая ее. – Но это не хорошо...



Все оказалось гораздо хуже. Они нашли еще несколько нагрудников, но один был рассечен пополам, а другой походил на большую вмятину. Щит тоже был разломан надвое. Еще здесь были погнутые мечи и раздавленные шлемы, потрепанные шляпы и разорванные рубахи.

- Сделал все, что мог, – вздохнул капрал. – Я подправляю, что могу, и стираю вещи, но уголь для кузни не привозили уже несколько недель, а с мечами нельзя ничего сделать без этого. Нового оружия не было уже несколько месяцев, с тех пор, как свалили гномы, а та сталь, что добываем мы – полное дерьмо, - он поскреб нос. – Я знаю, вы полагаете, будто квартирмейстеры сплошное жулье, и я не буду отрицать, иногда мы и придержим что-нибудь, когда дела идут хорошо, но это барахло? Этим и жук не разживется, - он снова шмыгнул. – Не платили уже три месяца. Может, десятая часть от ничего все же лучше, чем совсем ничего, но философия мне никогда не давалась.

- По крайней мере, еды достаточно, - оживился он. – Если вы не против конины, конечно. Лично я предпочитаю крыс, но особой разницы во вкусе нет.

- Я не могу есть лошадей! – возмутился Шафти.

- А, значит, ты тоже любишь крыс? – спросил капрал, выводя их в большую комнату.

- Нет!

- Ничего, еще привыкнешь. Вы все привыкнете, - злобно ухмыляясь, произнесла десятая часть капрала. – Пробовали скаббо? Нет? Нет ничего лучше котелка скаббо, если голоден. Можно бросать все что угодно. Свинину, говядину, баранину, кролика, курицу, утку... все. Даже крыс, если есть. Солдатская пища. У меня там варится. Можете присоединиться, если хотите.

Отряд оживился.

- Жвучит жаманщиво, - отозвался Игорь. – Что там?

- Кипящая вода. Это называется «пустое скаббо». Но минут через десять там окажется старая кляча, если вы не найдете чего-нибудь получше. Можно сделать приправу, хотя бы. Кто присматривает за рупертом?

Они переглянулись.

- Офицеры, - объяснил капрал. – Их всех зовут Руперт или Родни, или Тристрам, или еще как-то. Еда у них получше. Можно еще попробовать стащить что-нибудь в таверне.

- Стащить? – переспросила Полли.

Старик закатил глаза.

- Да. Стащить. Стащить, стянуть, одолжить, занять, умыкнуть, унести, присвоить, украсть. Вот чему вы научитесь, если выживете на этой войне. Которую, как говорят, мы выигрываем, конечно же. Всегда помните об этом, - он, не глядя, плюнул в огонь, лишь случайно не попав в котелок. – Мда, и все те парни, что возвращаются рука об руку со Смертью, они, наверно, просто слишком сильно попировали, а? Так просто лишиться руки, если неправильно открываешь бутылку шампанского, да? Вижу, у вас Игорь есть, счастливчики. Хотелось бы, чтоб и у нас был один, когда я воевал. Тогда меня не мучили бы древоточцы.

- Нам придется воровать еду? – переспросил Маледикт.

- Нет, вы можете голодать, если вам так больше нравится, - ответил капрал. – Я голодал несколько раз. В этом ничего хорошего. Съел человечью ногу, когда нас засыпало снегом во время Ибблстанской компании, но, все по честному - он съел мою, - он взглянул на их лица. – Ну, нельзя же есть собственную ногу, а? Так ведь наверняка и спятить можно.

- Вы обменялись ногами? – ужаснулась Полли.

- Да, я и сержант Хосегерда. Его была идея. Очень практичный человек. Мы продержались неделю, а там и помощь подоспела. Нам действительно полегчало от этого. О, боже, где мои манеры? Добро пожаловать, ребятки, я – капрал Скаллот. Еще меня называют Тричасти, - он протянул крюк.

- Но это же каннибализм! – воскликнул Тонк, отшатываясь.

- Нет, вовсе нет, по крайней мере, если вы не едите целого человека, - спокойно ответил Тричасти Скаллот. – Законы войны.

Все взгляды обратились на кипящий котел.

- Конина, - произнес Скаллот. – Больше ничего. Я ведь говорил уже. Я бы не стал врать вам, ребятки. Теперь постарайтесь подобрать себе что-нибудь. Как звать-то тебя, каменное существо?

- Карборунд, - ответил тролль.

- Там у меня осталось немного угля, и тебя, пожалуй, стоит покрасить в красный цвет, поскольку я еще не видел ни одного тролля, который бы согласился надеть куртку. Остальным же, советую: запасайтесь едой. Набивайте ею рюкзаки. Наполняйте ею кивера. В сапоги наливайте суп. Если кто-то найдет горшочек горчицы, забирайте его – просто удивительно, какие она может творить чудеса. И присматривайте за своими. И держитесь подальше от офицеров, они не безопасны. Вот чему учит армия. Враги не слишком-то жаждут сражаться с вами, потому что они такие же парни, как и вы, и просто надеются вернуться домой целиком. Но именно офицеры хотят, чтобы вас убили, - Скаллот оглядел их. – Вот. Я это сказал. И если среди вас есть политиканы: что ж, мистер, можешь отправляться и рассказывать всем байки, и черт с этим.

- Что такое политикан? - после минутного смущения спросила Полли.

- Вроде шпиона, но на нашей стороне, - ответил Маледикт.

- В точку, - кивнул Страппи. – Теперь они в каждом батальоне, стучат на своих же. Так они продвигаются по службе, понимаете? Не нужно инакомыслие, а? Или разговорчики о поражениях в битвах, так? Но все это – полная брехня, ведь пехотинцы ворчат постоянно. Ныть – значит быть солдатом, - он вздохнул. – Там вон койки стоят. Подзадники я всегда выбиваю, так что, вряд ли там будет много блох, - он снова оглядел их бесстрастные лица. – Это соломенные матрасы. Ну, идите, разбирайтесь. Я закроюсь, как только вы уйдете. Мы должны выигрывать теперь, раз уж вы в строю, а?

---

О. вспомнила, что еще не восстановила...

Наша педагогичка придумала нам еще одну кару: написать, что по нашему мнению думают о нас одногрупники-друзья-педагоги-равнодушные.

В четверг надо сдать.

А у клоуна фантазии никакой. Здоровой, точнее.



Друзья-подруги-равнодушные, шо вы обо мне думаете, а?

@музыка: Flёur - Печальный Клоун

---

Курочка Ряба.

Да. Полдня первого числа клоун смотрел коммиксы. Хикус рулит. По-любому! Над его пересказами сказок народов мира клоун чуть не помер..

И напомнил он мне тута...



Детская Сказка Про Курочку Рябу:

1. Жили-были дед и баба, и была у них курочка-ряба.

2. Снесла курочка яичко, не простое, а золотое.

3. Дед бил-бил, не разбил.

4. Баба била-била, не разбила.

5. Мышка бежала, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось.

6. Дед плачет, баба плачет, а курочка кудахчет:

7. <Не плачь, дед, не плачь, баба.

8. Я снесу вам новое яичко, не золотое, а простое



Если до кого еще не доперло, перечитайте пункты 3-6 и объясните мне, ГДЕ ТУТ, чиеорт побьяры, ЛОГИКА? Ну, или хотя бы простой смысл...

---

Клоун вернулся вчера поздно. Очень. (читай, дома все уже спали). С утра его увезли на дачу. вкалывать под "Мир Лентяям" (Оркестр "Зачем?). Кароч гря, до компа добралась тока сейчас.



А вообще все прошло замечательно. 30-го отметили с форумчанами ДэРэ Мастера.

Чинно. Благородно.

Пили мало. В основном укипаловку и клатчский кофе. Потом пошли бродить по городу.

Итоги: Кремль разрушен до основания. Останкино горело не хуже болот.

Привет с китайской границы.

Клоун.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Опять же Есписиалли... Опять же о том же...

Я еще не приехала, но в общем-то нашла то, то надо..



Цитатник. По Т.П, (в основном ПМ) тутава. Кажись,уже больше трехсот цитат.

Наслаждайтеся.

---

Я в МОСКВЕ! УРА!

Аминь.

---

Люди! Это только у меня все вчерашние записи похе... пропали, или у всех???

---

Что нужно, чтобы заставить клоуна маньячески улыбаться?

старая фраза: Aihito: так и представляю себе, как Смерть степ отплясывает...



и вспомненная цитата: МАРАКАСЫ? МНЕ НЕ НУЖНЫ... МАРАКАСЫ.

---

Гы. Весело однако ж...

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

А что если камень, упавший с сердца, открыл дорогу Бездне?

---

Бумагомарательство. Нумер... эээ... много

Найдите 10 отличий.